— Что? — повторила она громче.

Служанка удалилась в дом, захлопнув за собой дверь. Лука взял Кассандру за подбородок. Она вздрогнула, но он не обращал внимания на ее смятение. Он был в своем мире, охваченный непостижимыми для нее чувствами. Боль, страх и вина — вот что читалось в его глазах.

— Если с тобой что-нибудь случится, я никогда себе не прощу, — проговорил он, погладив ее по щеке.

— Лука, — прошептала Кассандра, из последних сил пробиваясь сквозь пелену, окутывавшую ее собственные мысли. — Что…

— Пожалуйста, больше не убегай, — попросил он. Его лицо было совсем близко, и Кассандра вообразила, что жених хочет ее поцеловать, но он лишь отвел с ее лица темно-рыжую прядку. — Держись рядом с тетей. Постарайся не оставаться одна.

— Но я не…

— Просто пообещай мне.

Кассандре становилось все страшнее. О чем он говорит? Или, пока ее не было, на свадьбе что-то произошло?

— Обещаю! — выдохнула она.

— Спасибо! — Лука поцеловал невесту в лоб и повел ее обратно на главную улицу. Кассандра тяжело дышала. Китовый ус впивался ей в бока.

Парадные двери палаццоРамбальдо были гостеприимно распахнуты. Лакеи в зеленых с золотым ливреях кланялись приглашенным и давали от ворот поворот всем прочим.

В пиано-нобиле слуги разносили подносы с вином и закусками. Гости прохаживались по просторному залу, ели и пили, болтали и смеялись. Лука отвел Кассандру к окну, у которого расположились Агнесса, Нарисса и Сиена.

— Мне нужно кое с кем поговорить, — сказал он сухо. — Помните о своем обещании, — и с этими словами он удалился.

Кассандра помнила о своем обещании и потому придвинулась ближе к Сиене.

Белокурая камеристка на мгновение положила руку ей на плечо.

— Слава богу, вам лучше, — прошептала она.

Агнесса восседала на мягком диване спиной к гостям, лицом к окну. Открывавшийся из него великолепный вид на канал напоминал пожилой синьоре о родительском доме. За спиной у нее стояла верная Нарисса.

Кассандра присела на край дивана, тетка тотчас же повернулась к ней. Морщинистое лицо Агнессы тонуло в пышном воротнике лилового платья.

— Где ты была? — спросила тетушка сурово.

Надеяться на доброе расположение Агнессы было чересчур наивно. Старуха ненавидела толпу и с подозрением относилась к незнакомцам.