— Что тебе приснилось? Расскажи мне и кошмар перестанет приходить.

— Не перестанет.

Ямач сжал ее сильнее, и поцеловал ее в макушку.

— Если твоя жизнь будет спокойной и счастливой, то кошмары перестанут сниться.

— Откуда у меня будет спокойная и счастливая жизнь? — прошептала Алиса.

— Я все сделаю, чтоб она была счастливой. На счёт спокойной — постараюсь, но, как видишь, тут не все от меня зависит, — Ямач усмехнулся.

— Как тебя так угораздило, Ямач? Взять в жены женщину с психологической травмой, да ещё и ту, что не даёт? Если б знал заранее об этих моих дефектах то, наверное, решил бы что проще пристрелить?

— Нет! Сделал бы тот же выбор.

— Почему?

— До встречи с тобой, я всегда оценивал женщину как резиновую куклу. Главное чтоб была красивая задница и сиськи, чтоб было за что взять, когда буду насаживать на член.

Алиса поморщилась и попыталась отстраниться от него, упершись ладошками ему в грудь, Ямач удержал ее.

— Шокировал, да? Прости. Я откровенен с тобой, потому не подбираю слов, говорю так, как думаю. И, детка, так думают все мужчины. И вы — женщины виноваты в этом. Вы же провоцируете все похабное, что есть в нас. Вот ты в вечернем платье в ресторане вызывала же именно эти мысли, у всех кто там был.

— Но это ты меня так одел! Это ты хотел, чтоб на меня пялился весь ресторан. Так кто из нас виноват, что я всех провоцировала?

— Согласен. Это я виноват. Привык быть с такими женщинами и тебя также одел, хотел, чтоб все видели какая у меня куколка. Но если б не было женщин, которые сами демонстрируют свои прелести, то у меня б не было их столько в постели. Их проблемы, желания, мечты мне были безразличны. Я даже их имён не помню. Интерес был только один — секс, причем, как правило, на одну ночь. Когда я встретил тебя, я хотел знать о тебе все. И чем больше узнавал, тем больше хотел, чтоб ты была рядом, чтоб жила со мной. Мне нравится в тебе все и даже, то, что ты считаешь дефектом.

— А то, что мое прошлое не даёт тебе уложить меня в постель? И когда ты думаешь о том, чтоб это сделать, ты тоже оцениваешь меня как резиновую куклу? — Алиса явно смущалась, и опустила глаза.

— Алиса, ну положим постель у нас уже одна. Я просто не могу использовать постель во всех смыслах, — Ямач улыбнулся, — Я сгораю от желания, когда смотрю на тебя. Я хочу тебя, но то, как я хочу, отличается от всего, что было раньше. Раньше я бы хотел жестко трахать, рвать, накачать спермой. А сейчас хочу, чтоб ты стала моей, чтоб растворялась у меня в руках, отдавалась мне вся без остатка.

— Я даже если захочу стать твоей, то не смогу. У нас не было близости с Олегом после того, что произошло со мной. Потому что как только он начинал меня раздевать, я уже не осознавала, что это он, я не видела его. Я ждала ударов по лицу, в живот, ждала, что он будет меня душить, швырять. Ужас сковывал меня. Так что я ущербна в этом вопросе, Ямач, — Алиса говорила отстраненно, так, словно ставила кому-то диагноз.

— Я выдерну руки, тому, кто замахнется на тебя. Я никому не позволю ничего тебе сделать, — Ямач сжал ее крепче.

При ее словах он представил, что подонок Виталик делал с ней, и почувствовал, как ярость наполняет его. Сейчас он жалел об одном, что лично не убил его.

— Не так давно ты собирался отдать меня на порку ремнем, — она нервно сглотнула и посмотрела на Ямача, — Ты бы действительно это сделал?