Паспорт был таким чертовски маленьким, что он мог быть где угодно. Она даже открыла дневник Антуанетты, чтобы проверить, не был ли он спрятан между его страницами. Она решила не переходить черту и не читать секреты, которые там писала девочка. Этого она не готова была сделать.

Однако, Кэсси не могла не заметить, что почерк, которым девочка писала в блокноте, был довольно неопрятным, что было ей несвойственно, слова были написаны небрежно и беспорядочно. Так что, вероятно, этот дневник был для Антуанетты возможностью выражать свои эмоции другим способом. Заставляя себя поддерживать свою комнату и свою жизнь в идеальном состоянии, это, должно быть, было её единственным местом, где она позволяла себе выплёскивать свой бунт.

Спустя двадцать тщетных минут Кэсси покинула комнату, тихонько закрыв за собою дверь. Она надеялась, и даже наверняка предполагала, что найдёт свой паспорт именно здесь. Но девушка обыскала все возможные места, включая под матрасом и в наволочках, но его нигде не было.

Следующей была комната Марка. К счастью, в этой беспорядочной атмосфере ей не обязательно было быть такой осторожной. До тех пор, пока она сохраняла порядок в рядах его армии, выстроенной на полу, она вообще сомневалась, был ли мальчик способен заметить, что что-нибудь было перемещено.

Пока она разбиралась в хаосе внутри его коробки с игрушками, Кэсси неожиданно пришла в голову мысль о том, что Марк по-своему также сопротивлялся чрезмерным нормам чистоты и совершенства, которые навязывал ему собственный отец. Это могло целиком и полностью объяснить его странное поведение и то, каким образом он, казалось, искал возможность разрушить своё окружение.

Методичные поиски Кэсси оставили за собой комнату более опрятной, чем она была до того, как девушка в неё вошла, но они не дали никаких результатов. Её паспорта там точно не было.

Она уже начала терять надежду на свои шансы уйти из этого дома до возвращения семьи.

Её обыск спальни Эллы был таким же тщательным, и таким же безуспешным. Ванные комнаты на верхнем этаже тоже ничего не дали.

Возможно, паспорт был спрятан совсем в другой части дома.

Кэсси спустилась вниз, проверяя сначала каждую комнату, чтобы убедиться, что никого из домашнего персонала там не было. Потому что горничная точно бы спросила, зачем Кэсси трясла шторы, рылась в ящиках, и даже заглядывала в большие вазы и амфоры. Кэсси подозревала, что в этом доме у стен были уши и глаза, и что она должна была делать, если бы кто-то её увидел и сразу бы доложил об этом Пьеру.

Стараясь оставаться незамеченной, она направилась в нижнюю часть дома. Кэсси очень внимательно осмотрела столовую и коридор, думая, что кто-то мог быстро спрятать паспорт в одном из этих мест до того, как утром уехать.

Обыск этой части дома занял у неё целых два часа. К концу она чувствовала себя уставшей и была поражена масштабами дома, количеством комнат и числом возможных укромных мест и ценностей, спрятанных в них. Она задавалась вопросом, сколько из них было семейными реликвиями, а сколько Пьер приобрёл самостоятельно. Судя по краткому намёку, который он выразил за завтраком, о встрече с владельцем художественной галереи, она догадалась, что он каким-то образом был вовлечён в подобного рода бизнес.

Она пропустила две комнаты, потому что в них убирались горничные, и ещё целая секция дома была запертой – но если у неё не было туда доступа, то у любого другого тоже его не было. И, в любом случае, она пыталась успокоить себя, задаваясь вопросом, зачем кому-то прятать документ там, где любая горничная могла случайно найти его во время уборки?

Нет, Кэсси решила, что когда кто-то крадёт нечто настолько ценное, то обычно хранит его в безопасном, укромном месте.

Это означало, что ей нужно было поискать ещё в одной комнате.

Она почувствовала прилив страха, когда поднималась наверх и направлялась в конец коридора. Кэсси оставила эту комнату напоследок, потому что входить в неё – означало, что она действительно преступала все возможные личные границы. Она надеялась, что ей удастся найти паспорт раньше и не придётся этого делать, однако, такого не произошло. И сейчас она волновалась, что потеряла слишком много времени, потому что это было единственным местом, в котором она не хотела бы быть обнаруженной.

Она легонько постучала в дверь спальни Пьера.

- Есть кто-нибудь? – спросила она на тот случай, если внутри убиралась горничная.

Ответа не последовало. Всё, что удалось услышать Кэсси, это был звук её прерывистого дыхания.

Эта часть дома выходила на сады, а не на подъездную дорожку к главной двери, так что ей будет труднее услышать, когда вернётся машина. Это было ещё одним осложняющим фактором.