В машине его жена Соня: короткие черные волосы, ярко-синие глаза, скромное платье в белую и голубую полоску, короткий пиджак в таких же тонах, она увлечена телефонным разговором: «Нет, не настаивайте. Бриансона нет в программе кандидата… Мы отправим вам Боскена, он бывший горный проводник… Да, именно так. Жители Бриансона будут очарованы». Отключается, поднимает голову.
Герен нетерпеливо берет ее за руку и тащит за собой ко входу.
Снова целый каскад вспышек. Образ дружной семьи.
Герен шепчет, до боли сжимая Соне руку:
— Улыбайся. Если ты еще умеешь это делать.
Эжен Шнейдер, главный соперник Герена, проголосовал в новом городе большого Парижа. Глава его предвыборной кампании, друг детства и вечный товарищ Поль Дюмениль, приехал за ним на машине к выходу из пункта голосования.
— Что нового?
— Да ничего. По данным последних опросов, у тебя никаких шансов вырваться вперед. И во втором туре Герен опережает на четыре пункта. Тенденция стабильная.
— Хорошо бы раздобыть какой-нибудь компромат, чтобы послать в задницу этого мерзавца!
— И не мечтай. Мы уже перерыли все и не нашли ничего конкретного.
Взгляд Шнейдера скользит по тоскливой окружной дороге, нескончаемо бегущей в окошке машины. «Блевать тянет от этого типа, который играет в народного трибуна, а у самого вместо глаз евро».
— Избавь меня от своих пустых излияний, они голоса нам не принесут. — Дюмениль переводит взгляд на Шнейдера. — А ты неважно сегодня выглядишь.
— Я не могу без Мирей, — слышится в ответ хриплый голос Шнейдера.
— Может, стоило это предвидеть и не торопиться колотить ее?
— Колотить! Не преувеличивай. — После паузы. — Она забрала свою жалобу.
— Чтобы не мешать твоей предвыборной кампании. Умница.
— Я все еще надеюсь, что она вернется.
— Это, старичок, от меня не зависит. Зато, чтобы развеять тоску, я отвезу тебя пообедать в «Приёре». Непозволительная роскошь для кандидата в президенты.
Когда они подъезжают к Парижу, Шнейдер снова возвращается к предвыборным делам:
— Ты видел закон о европейском водяном реакторе во Фламанвиле?