— Ох-ё…чё в натуре? Так тебя подрезали? — Хром опять развеселился.

А я помалкивал, не потому что, не знал, как ответить.

Я не мог понять, где мой собеседник прячет источник, или скорее, бездонный колодец энергии. У него нет ни рук, ни ног, но внутренних сил, по более чем у троих здоровых.

— Не, ну ты и сказанул…гы–гы, подрезание…гы–гы–гы, — Хром разошёлся не на шутку, уже и похрюкивать между словами начал.

Так прошло ещё несколько секунд веселья. Мне было не до смеха, голова болела всё сильнее, появилась тошнота, при чём вовсе не похмельная, но я шёл, благо цель уже в нескольких метрах.

— Ты теперь Кнут! — продолжая ржать, толи назвал, толи обозвал меня, Хром.

Увидев армейский броневик, мой пассажир глубоко вздохнул и наконец–то успокоился.

— Всё брат, шутки в сторону, закрепи меня как–нибудь на штурманском месте и хватит уже смешить, — закончил он с закономерным смешком.

— Да кто тебя смешит то? — не выдержал я. — В курсе вообще, что ты придурок!? Мне даже говорить ничего не надо, только палец покажу, и ты ржать будешь до посинения! И почему я Кнут? Погоди, не отвечай. Я понял, почему та жуткая обезьяна хотела тебя убить, ты её взбесил своими смешками, характером своим, дебильным! — читая отповедь, я не терял времени даром. Ремень безопасности на пассажирском сиденье, был очень удобен, особенно для такого как Хром, будто на детском кресле. Глядя на хохочущего до слёз калеку, как учитель на ученика балбеса, я усадил его и закрепил как можно крепче.

Ручная коробка передач, руль, рычаги, спидометр, всё как в обычной машине, за исключением планшета, который крепился на подвижном кронштейне, торчащем с потолочной переборки, планшет показывал тусклую зеленоватую картинку.

— Не заводи пока, — через чур спокойно произнёс Хром. Повернувшись к нему, я заметил, что обрубки рук стали кровоточить. Не то, что бы лилось, но уже подкапывало. — Знаю, — сказал он, проследив за моим взглядом, — осталось чуть больше часа, а затем мне крышка…кха–кха…успеем, — прокашлявшись заключил Хром. — Залезь в мой нагрудный карман, там пластиковый цилиндр.

Молча выполнив просьбу, я вопросительно уставился на пассажира.

— Открой, там две красные жемчужины, на чёрный день берёг, не знал, продать или самому проглотить, теперь знаю.

Вытряхнув содержимое ёмкости на ладонь, я чуть не задохнулся от знакомого чувства, два красных, тёплых шарика, жутко хотелось их проглотить.

— Стоп! — воскликнул Хром, увидев мою реакцию. — Можешь съесть одну жемчужину — вторая моя.

Это меня отрезвило, даже стыдно стало.

— Извини, не знаю, что на меня нашло, — честно признался я.

— Не парься, — отмахнул Хром. — Жемчуг, на всех так действует…кха–кха…по началу, потом привыкнешь. Дай мне одну и запить…да, да этим, — заметив мою растерянность подтвердил он. — Живец давай.

Проглотив шарик и запив его бурдой из пластиковой бутылки, Хром, удовлетворённо отрыгнул. Все его действия, кроме последнего, были проделаны с моей помощью, сам он мог только смотреть, помаргивая и говорить, ну и ржать как конь естественно.

— Теперь ты, — скомандовал Хром. — Запивать обязательно.