– А правда, – решил я немного разрядить обстановку не относящимся к делу вопросом, – что здесь есть пушка, из которой лично Наполеон стрелял?

– Не знаю, – рассеянно ответил Печенькин, – может и есть, но мы уже пришли.

И он нажал звонок у фигурчатой входной двери. Она немедленно распахнулась, усатый прапор с калашом на плече отдал честь Васильевичу, тот буркнул «это со мной» и мы проникли внутрь Арсенала. А там прямо в вестибюле было развёрнуто что-то вроде передвижного узла связи, не меньше двадцати раций, по которым двадцать радистов что-то одновременно бубнили. В воздухе при этом витала некоторая истерика, как мне показалось…

– Что нового? – спросил Печенькин у ближайшего радиста.

Тот встал, вытянувшись во фронт, и отрапортовал:

– За последние полчаса ничего нового, генерал Гусь на связь не выходит!

– Пойдем, – это генерал уже мне сказал – вон туда, нас там ждут.

Я тут же вычленил слово «нас» – странно, десять минут назад никто здесь понятия не имел о том, кто я такой, где я и зачем я, а тут уже нас, то есть и меня в том числе, уже кто-то ждет-не дождётся… ну ладно, пойдём, раз ждут…

Там, это оказалось на втором этаже Арсенала, в оружейной комнате, да – по стенам стояли и висели груды разного стрелкового оружия, а в дальнем углу коробки с патронами горой высились. И был в этой комнате… ну как вы думаете, кто?… нет, не президент, это слишком было бы, попробуйте ещё раз… и не Чубайц, опять мимо, что этому шпаку делать в Арсенале… сдаётесь? Хорошо, открываю тайну – на стуле возле окна, выходящего на Большой Кремлевский дворец, сидел, заложив ногу на ногу, вице-президент Соединенных, друзья, Штатов Америки Альберт Гор собственной персоной.

Вы спросите – откуда ж ты его знаешь, Лёнечка? Это ж не такая медийная персона, как Клинтон или там Буш. А я вам отвечу – знаю вот и всё… газеты иногда читаю, и не только Спорт-экспресс, как некоторые могли бы подумать, а там портретов Гора предостаточно напечатали.

– Добрый день, мистер Гор, – вежливо сказал я ему, – как поживаете?

– Это кто? – недоумённо спросил тот у Печенькина.

– Леонид Молодцов, – бодро отрапортовал он, – похоже это именно тот человек, которого мы ищем. Покажи Гору свою бумагу, – это он уже мне сказал.

Я пожал плечами, вытащил в очередной раз мандат от Гурцкого и передал его Гору. Тот непонимающе посмотрел и попросил перевести, я перевёл… Гор немного подумал и продолжил:

– Но этой же одной бумажки маловато будет…

– А это ещё не всё – он два года служил в той части, где Гусь командиром был, в Восточной Германии. Верно, Молодцов?

– Так точно, тщ генерал, – ответил я, – в 190-м радиобатальоне. До старшего сержанта дослужился, – зачем-то добавил я.

– Это меняет дело, – медленно сказал Гор, потом подумал и добавил, – хорошо, введите его в курс дела, Александр Васильевич.

– Ну слушай, Леонид, что у нас тут творится и что тебе сейчас предстоит сделать, – со вздохом сказал Печенькин и начал вводить меня в курс.

А творились тут действительно абсолютно непотребные вещи – вчера президент вызвал в столицу войска, министр обороны мгновенно оказался на больничном и приказ транслировать отказался, зато согласился всё сделать его первый зам Гусь Александр Иваныч, но помимо того, что было прямо приказано, он ещё и кое-чего сверху сделал, проявил, так сказать, творческий подход к профессии. А именно он ввёл в Москву ещё и две единицы боеголовок со специальной боевой частью, а если по простому, то две ядерные бомбы сейчас где-то на территории столицы притаились. И этого мало – генерал – этот самый Гусь сегодня утром прислал ультиматум президенту с требованием немедленной отставки, а если не уйдет, он активирует первую боеголовку, и с тех пор больше связи с ним нет.