Ой чей-то давно я сказок не сказывал, все как-то не до сук было, работа измучила, теперь же, в страстную неделю, есть немного времени, буду вам сказку рассказывать.

В некотором царстве, в некотором государстве в одну седьмую суши под названием Расея жил да был, и сейчас живет и здравствует мент, а зовут того мента Иван, Колькин сын, свет Ишин (читатель скажет опять про мента рассказ, но что сделаешь, ежели автор ничего акромя ментовки не знает). И ничем тот мент особливо от других людёв не отличался, а известен был токмо в узких ментовских кругах. Не был он внебрачным сыном костюма Карлсона, не был наследственным сыном Серова, али какого еще известного артиста с погорелого театру, Виталине Цимбалюк-Романовской юридические услуги не оказывал, никаким боком к Дианке Шурыгиной не прислонялся, и даже рядом с той девицей нетяжелого поведения не мелькал. Обыкновенный человек, таких почти сорок миллионов в Расеи живут (почти шестьдесят миллионов-то женщины, от них Иван Ишин радикально отличался).

Чаво исчо про Ваньку Ишина можно сказать: мент как мент. Начинал службу с сержантов, потому первым делом старослужащие обучили молодого мента самой главной ментовской премудрости – как от службы ховаться. Вроде ты и на службе, а ходишь себе груши околачиваешь, потому промеж себя менты их зовут «околоточные». Разные еще должности в ментовке есть, вот и «рос» Ванька Ишин потихоньку. После околоточных ушел в вертухаи, из вертухаев помогалой в дежурку пошел, из помогалы до дежурного дослужился, урядником одно время был, дознавашкой тоже служил. А потом, к пенсии ближе, сбылась не самая главная мечта Ванькина, и нашел он такое офицерское место, где и работы особливо нет, и зарплату нормальную платят, все отделовские Емели Ваньке обзавидовались. Конечно, больше всего на свете мечтал Ванька гайцом стать, но не судьба, видать рылом не вышел.

Ну, как не особливо было работы, с выходными как и у всех, у Ваньки проблемы были, точнее никаких проблем не было, потому как и выходных не было. И чем больше у цивильных граждан было выходных, тем меньше их было у милиционеров, а плюс дни: ВМФ, ВДВ, погранцов и т.д. – та еще веселуха. Особливо интересным был апрель: день космонавтики, день рождения Гитлера, день рождения Ленина, Пасха, Радоница – во все дни усиленный вариант несения службы в бронниках, «сферах», с щитами, ПР-73, противогазами – почувствуй себя черепашкой-нинзя. Просто в рабочий день мог Ванька проеб@ться, причем отмаз у него всегда был железобетонный, а вот какой – так то тайна государева, вот потому коллеги и завидовали.

Была, конечно, и у Ваньки одна особенность, после командировки в СКР (Северо-Кавказский регион), в самостийную Ичкерию она появилась, как выпьет Ванька более трех рюмок столового вина № 42, так кажется ему, что его злобные нохчо окружают. Закроется тогда Ванька в какой-либо комнате, возьмет что в руки попадется и держит оборону до утра. А утром, как солнце встанет, выходит Ванька из осадного положения. И не то, что с ним в Ичкерии такой конфуз случился, нет. Дежурным полгода был Ванька в Ханкале, через сутки на смену ходил, сутки дежурит, сутки спит, некогда было по всяким проверкам паспортного режима ездить. Наверное из-за постоянного недосыпу с ним такой конфуз и вышел. Врачи выдали заключение, что Ванька к службе годен, но… с ограничениями, вот ему, после командировки, теплое место и подвалило.

Но с Ванькой никто, апосля первого припадку, бухать не стал, хрен его знает, а вдруг примет за злобного нохчо, отмахивайся от него потом, а одному, «в черную голову», Ивану было пить западло. Вот вроде и хочется ему выпить, да, блин, не с кем и… страшно, очень Ванька за свое очко переживал, потому как «чехи» к нему только с одной целью и лезли: лишить Ваньку девственности хотели. Вот и не пил Ванька горькую, нет, две рюмки он себе мог позволить, но разве ж с двух рюмок есть какой кайф, уж лучше совсем не пить, чем так над собой изгаляться.

Как про ту особенность прознало Ванькино руководство, то мне неведомо. Хотя, дятлов среди сотрудников ОВД всегда было много, отловишь бывалоче такого дятелка, возьмешь его за клюв: «Чёй же ты, падла, так красиво начальнику песни спеваешь?». А ён тоби, гордо так, в ответ: «Я не стукач, я форму доклада знаю». Ну, что с этим барабанщиком делать прикажете? Так вот, начальство прознало про Ванькину особенность и вызывает к себе:

– Видишь ли, Иван Ишин, в чем дело, – гуторит ему самый главный волостной начальник, – придется тебе в командировку ехать, да не куда-нибудь, а за полярный круг, к полярникам, разнарядка из самой Москвы пришла. Будешь там охрану общественного порядка осуществлять. Там как раз люди непьющие нужны. Поискали мы таких в области, нет кроме тебя никого такого. Задача там, Ваня, сложная и рискованная для жизни! Гордись! Вишь тебе какое высокое доверие оказано руководством страны. Будут тебе платить за то «командировочные» в полуторном размере, ну, там «северные» десять процентов к окладу, «боевых» не будет, потому что контртеррористической операции там не проводят…

– А как же так? – перебивает генерала Ванька, – в Ичкерии и то в двойном размере «командировочные» платили, да «боевых» две недели за полгода закрыли, а тут в полуторном размере, да еще и «боевых» не будет. Не, я не согласный!

– Молчать! Смирно! Это кто же тебя, сучий сын, научил генерала перебивать?! – генерал аж протрезвел на две секунды от такой наглости, но потом смягчился, – а задача Ваня такая: у метеорологов-полярников возникла проблема – повадился к ним приходить белый медведь, символ, мать его за ногу…, ой! Короче, когда пришел первый раз, то от неожиданности начальник полярной станции не только обосра…, обделался короче, а литровой бутылкой со спиртом в медведя со страху запулил. И вот, этот гад, теперь ходит каждый день на станцию похмеляться. Пробовали ему не давать спирт, но он громит дорогое метеорологическое (О! Выговорил!) оборудование, поэтому было принято решение, что похмелять этого символа дешевле, чем каждый раз привозить новое оборудование. Но, со стороны медведя, происходит постоянное нарушение общественного порядка: во-первых – попрошайничество; во-вторых – распитие спиртных напитков в общественном месте и нахождение в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения, но это всего лишь административные правонарушения, и на них руководство МВД «смотрело сквозь пальцы». Но от безнаказанности этот гад обнаглел в конец, теперь еще и закуску требует, а это сам понимаешь уже уголовное преступление, а именно грабеж. Так вот, руководство МВД на такие выкрутасы «закрывать глаза» уже не может. Потому, Ваня, тебе задача: поместить медведя в вытрезвитель, провести с ним воспитательную работу, чтобы этот белый медведь, символ, мать его за ногу,… ой!, бросил пить и ушел в тундру. Задача ясна?! Вопросы?!

Только открыл Ванька рот, чтобы вопросы задать, да генерал опередил его.

– Это хорошо, что задача ясна и вопросов нет. Теперь слушай сюда: трезвяк еще не построили, потому вместе с тобой поедет титановая клетка под нее уже вырыли на месте яму, проследишь за установкой. После установки приступаешь к исполнению обязанностей, сразу как медведь напьется помещаешь его в вытрезвитель, а как вытрезвится, будешь выпускать, а то нас «зеленые» и эти…, другая политическая партия, на британский флаг порвут, сам понимаешь политическую обстановку в стране и знаешь символом какой партии является «белый медведь». Поэтому сегодня собираешь вещи, а завтра паровозом на Ямал, билеты на самолет МВД не оплачивает. Если справишься с задачей – получишь премию, ежели погибнешь – то медаль дадут, но так как задача секретная, то медаль будет «За спасение утопающих», а ежели не исполнишь – погонят тебя из органов. Вот тебе план трезвяка, если есть какие дополнения, позвонишь по этому телефону и к твоему приезду сделают. Все! Свободен!

Приказ, есть приказ. А откажешься в командировку ехать, так тебя по закону «О полиции» из ОВД и турнут, а куда Ванька пойдет работать? Ничего ведь кроме написания всяких разных рапортов, да процессуальных бумаг не умеет. Кому он такой нужон? А работает-то один, кто же семью кормить будет? Вот и весь выбор в демократической стране. Раньше-то, когда милиция была, отказался ехать в командировку – и все, никто тебя заставить не сможет, теперь же специально в законе «О полиции» такой пункт прописали, что хрен откажешься.

Ой, чей-то я устал сегодня! Завтра доскажу.