Онория застыла, сложив перед собой скованные руки в умоляющем жесте.

— Ты должен вернуться, — шептала она. — Оставь его.

— Я никуда не уходил, — холодно ответил Блейд.

Тело на полу перед ним представляло собой кусок искореженной плоти с перебитыми костями, а лица вообще не было. Господин почувствовал жжение на руках и озадаченно оглядел себя: весь в крови — черная вперемешку с серой.

Онория стиснула его ладонь. Бедняжка вся дрожала, и Блейд крепче сжал ее пальцы.

— Умоляю, они же не позволят тебе жить.

Он посмотрел на встревоженную публику. Хоть на ринге было опасно, никто не сбежал. Жажда крови победила страх, а металлогвардейцы, оцепившие круг, дарили зрителям иллюзию неуязвимости.

Блейд оскалился. Можно снести металлогвардейцев до того, как они успеют отреагировать. Просто надо…

Онория сжала его руку:

— Нет.

Он погладил ее по лицу, оставив пятно крови на щеке.

— Ты моя. Они пытались тебе навредить. — Тут внимание Блейда привлекло звяканье цепи, и в горле поднялся рык.

— Нет, — увещевала Онор, стиснув его руку и прижимая к своей щеке. — Викерс пытался мне навредить, но он мертв. И ты должен очнуться, иначе они убьют и тебя.

— Я могу прикончить их всех.

Неужели она не видит, как это просто? Они всего лишь распустившие хвосты павлины.

Онория замешкалась:

— Умоляю, ради меня.

Блейд неловко двинулся. Ему хотелось убивать, он только вошел во вкус.

— Омою эти стены кровью…

Онор сжала его лицо в ладонях, привлекая внимание к себе: