– Я нас так называю. Думаю, я придумала это слово. Мы часто говорили, что мы больше семья, чем друзья. Мы познакомились на занятиях для будущих матерей, когда готовились к рождению наших первенцев, это было уже больше пятнадцати лет назад.

– Вау, – говорит мой адвокат.

Я киваю. Я привыкла, что людей впечатляет долгосрочность нашей дружбы. В мире, где все мимолетно и нестабильно, где новости передаются в 140 символах, а национальные достояния находятся в центре внимания всего неделю, долгосрочность востребована. Пятнадцать лет дружбы что-то значат.

По крайней мере, должны.

– Время летит, когда тебе хорошо, – комментирует Джиллиан.

Я соглашаюсь:

– Пролетает незаметно, и все же никто из нас не может даже вспомнить времена, когда мы не были знакомы. Понимаете? Иногда кажется странным, что мы не учились вместе в университете, не говоря уже о том, что не присуствовали друг у друга на свадьбах.

– Значит, можно утверждать, что вы близки? – спрашивает Двустволка 2. Его вычурная чернильная ручка занесена над бумагой.

– Да, мы близки. Или, по крайней мере, были до… – я замолкаю.

Мы поддерживали друг друга во время родов, выкидышей, повышений, увольнений, переездов, появления новых щенков и даже потери родителей. Во время каждой победы и поражения. Хоть последняя серия «Друзей» вышла за год до нашей встречи, влияние сериала все еще было сильным. Мы никогда бы этого не сказали, потому что это звучит глупо, но, мне кажется, на каком-то уровне мы всегда представляли себя более взрослой британской версией молодых людей, болтавшихся на Манхэттене. Друмья.

Все взгляды в комнате обращены ко мне, пока я пытаюсь сдержать слезы. От случившегося так грустно. Деньги – это восхитительно. Деньги портят. Разрушают вещи. Мне нужно еще дальше вернуться в прошлое. Прошлое безопасно.

– Когда мы познакомились, мы все жили в Лондоне. В Клапеме. Мы вшестером сформировали лотерейный синдикат, когда наши первенцы были еще очень маленькими и мы были привязаны к дому, потому что найти надежных нянь в Клапеме на субботние вечера было примерно так же маловероятно, как найти эликсир вечной молодости, – я с надеждой поднимаю глаза, но никто не реагирует на мою шутку. Я шучу, когда нервничаю. Эту привычку часто неправильно трактуют. Я продолжаю:

– Это случилось, когда мы начали по очереди устраивать ужины. Те вечера в основном представляли собой лихорадочное балансирование между плачущими детьми и плохо приготовленной едой, но нам было все равно, для нас это являлось социальной жизнью. Тогда Дженнифер с Фредом объявили о своем намерении переехать обратно в Бакингемшир, как раз перед рождением Ридли.

Они убедительно перечислили все преимущества этого шага. Мы все жили в одно- или двухкомнатных квартирах в Лондоне, а Дженнифер повторяла, что в Баксе мы могли бы купить дома приличного размера со смежной стеной – или даже отдельные, но нуждающиеся в ремонте. Кроме того, в Баксе были впечатляющие младшие школы со смешанным обучением. Что-то вроде частных, но бесплатно. В то время я еще только пыталась разобраться с подачей заявок на занятия «Музыка Обезьянок»[3], но Дженнифер настаивала, что нужно думать наперед. Железнодорожное сообщение позволяло быстро добраться до Лондона, так что расположение не ограничило бы карьерные амбиции мужчин – да и тех женщин, которые хотели продолжить работать (только я). У Дженнифер и Фреда там жили родственники, поэтому у них был бы доступ к надежному присмотру за детьми, и, хоть это не относилось к остальным, Дженнифер клялась, что ее мама готова стать «бабушкой для всех».

– Патрик и Карла переехали всего через полгода после Фреда и Джен. Они обосновались в той же деревне, Грейт Честер. Мы решили присоединиться к нашим друзьям и уехать из города, только когда не смогли найти нормальный детский сад для Логана, – объясняю я.

К сожалению, рынок недвижимости процветал во время нашего переезда, и мы получили не такой хороший дом за наши деньги, как надеялись. Мы устроились в Литтл Честере, в нескольких милях от Грейт Честера, которому он по всем пунктам проигрывает. И все же в нем есть паб, почтовое отделение и небольшой продуктовый магазин. Да, мы не живем в одном из милых, окруженных глициниями коттеджей на главной улице – мы живем на окраине деревни в построенном в 1990-х смежном доме с тремя спальнями, но я никогда не жалела о переезде.

Или почти никогда.

Признаюсь, здесь не так много развлечений, как в пульсирующей столице Соединенного Королевства: меньше магазинов, театров, галерей, но мы сами себя развлекаем.

– Мы быстро выработали рутину. Когда дети были маленькими, мы часто собирались на незапланированные игровые посиделки в течение недели. Теперь такого не бывает. Дети сами договариваются о встречах, а я работаю. Но мы сохранили традицию встречаться в большинство субботних вечеров, вместе с мужьями. Иногда мы устраиваем что-то вроде званых ужинов, а иногда просто приносим жирные пакеты с фиш-энд-чипс. Не заморачиваемся.

– Как часто вы встречаетесь?