- А дядя Малькольм? Ведь он все еще здесь? Может, уговорить его потесниться?

- Мы жили втроем в одной комнате: он, я и еще один рыцарь. Наверняка мое место уже занято.

- Доблестные рыцари! – услышали они сзади приятный девичий голос.

Обернувшись, отец и сын увидели прехорошенькую девушку в крестьянской одежде, которая ехала вслед за ними верхом на осле. На подъезде к городу дорога была настолько запружена народом, что продвигаться приходилось медленно, дыша в спины едущих впереди и не обращая внимания на тех, кто наступал на пятки сзади.

- Вы не найдете ни одной свободной комнаты в Уинчестере, доблестные рыцари, - обрадовала их девушка. – И в окрестных деревнях. И в монастыре тоже. Но если не побрезгуете бедным жилищем, я уговорю отца пустить вас на сеновал. Он кузнец и заодно может позаботиться о ваших лошадях.

- Будем признательны, - кивнул Рене. – Как тебя зовут, прелестное дитя?

- Эллен, господин.

- Я рыцарь Рене де Дюньер, а это мой сын Анри, оруженосец. Мы, разумеется, заплатим твоему отцу за ночлег.

- Тогда следуйте за мной.

Рене и Анри придержали коней, пропустив Эллен на осле вперед. Подъехав к предместью, она свернула вправо и вскоре остановилась у небольшого дома, вплотную примыкавшего к городской стене. Набросив повод осла на коновязь, девушка вошла в кузницу, занимавшую добрую половину постройки, а отец с сыном остались ждать у входа.

- Если б Эллен не попросила за вас, я бы не согласился, - с не слишком почтительным поклоном сказал вислоусый кузнец, вышедший во двор. – В городе нынче жарко. Но так и быть. Удобств у нас никаких, а все лучше, чем под открытым небом. Вот только лошадей устроить некуда, разве что под навес.

Получив несколько монет и рассмотрев их достоинство, кузнец несколько подобрел и даже велел дочери принести господам рыцарям воды для умывания, хлеба и эля. Приведя себя в порядок и перекусив, Рене и Анри отправились в замок пешком.

Узкие улицы Уинчестера были переполнены людьми, как в бедной крестьянской, так и в богатой одежде. Чтобы проехать верхом, всадникам приходилось криками разгонять прохожих, которые вовсе не горели желанием прижиматься к стенам домов. А через рыночную площадь и вовсе пришлось протискиваться, порою применяя силу.

- Такого столпотворения я не видал даже на восточных базарах, - ворчал Рене, прокладывая путь. – Представляю, что творится в замке. Кстати, сын, ты заметил, как смотрела на тебя эта крошка, дочь кузнеца? На твоем месте я бы не терялся.

- Спасибо, отец, но я не подбираю то, что плохо лежит, - дерзко ответил Анри, на что Рене насмешливо приподнял брови.

Разумеется, Анри заметил приятное личико Эллен и те заинтересованные взгляды, которые она на него бросала. И, возможно, будь это раньше… Но сейчас его занимали вовсе не карие глаза, похожие на лесной орех, а голубые, похожие на два ледяных озера, прозрачные, холодные… Он встряхнул головой, отгоняя видение, и ускорил шаг, чтобы не отстать от отца.

Добравшись наконец до замка, отец и сын подошли к ступеням главного входа, и стражники без вопросов пропустили их вовнутрь: похоже, Рене здесь хорошо знали. Пройдя через широкий холл, они поднялись по лестнице, преодолели несколько извилистых коридоров и оказались в огромном зале, где негде было яблоку упасть. Богато разодетые мужчины и женщины стояли по одиночке и группами, переговаривались и явно кого-то ждали. Кого именно, догадаться было несложно: короля Ричарда.

- Смотри-ка, и Беннет здесь, - удивился Рене. – Когда я уезжал, его еще не было. Наверняка выпросил у короля титул. Может, даже и графский.

- Это он мог жениться на моей матери? – Анри вытянул шею, пытаясь разглядеть того, о ком говорил отец. – У окна?

В дальнем углу разговаривал с дамой крепкий на вид мужчина лет сорока с небольшим. Его темные волосы густо припорошила седина, а сюрко цвета охры так же густо покрывала вышивка. Беннет повернулся в их сторону, и Анри поразило на редкость неприятное выражение его лица: надменное и в то же время раздраженно-брезгливое, как будто рыцарь наелся червяков.