Впрочем, Ханна все равно смотрела на меня неодобрительно. Я закатила глаза к потолку и выдохнула, объясняя:

– Ну а что сделаешь, если наличие змеиного хвоста меня серьезно пугает!

В конце концов, я всегда считала, что нужно отвечать за свои слова. Раз уж сказала правду, не стоит делать вид, что этого не было.

– А ты у нас девушка с предрассудками, да? – улыбнулась подруга, и я поняла, что по крайней мере она меня не особенно осуждает.

– Что бы ты сказала, если бы увидела, что на мне выросла шерсть, а из спины торчит пара лишних конечностей, как у паука? – слегка улыбнулась я. – Тоже небось обниматься не полезла бы.

Ханна задрала голову и раскатисто рассмеялась.

– Ну, предположим, если я хочу кого-то обнять, то мне никакие конечности не помеха, – весело ответила она. – Но вот тебя, конечно, лишние ноги не украсят, так и знай!

– Учту, – не смогла я не улыбнуться в ответ.

В этот миг мы замерли у самой двери кабинета, за которой нас должен был ждать куратор с остальной группой. В коридоре, будто нарочно, никого, кроме нас, не оказалось, все уже зашли внутрь. И я, невольно осмелев, запальчиво выдохнула, ощущая так и не потухшие отголоски жара где-то под желудком:

– А тебя когда-нибудь сжимали чудовищно огромные кольца нага?.. Это же умереть можно!

В этот момент я говорила правду. Или почти правду. У меня в ушах снова застучало, стоило вспомнить в красках, как это произошло совсем недавно. И ложь заключалась лишь в одном: от удушающе крепкого захвата змеиных колец мне было не только до смерти страшно… но и горячо.

– Нет, боюсь, мне не довелось испытать ничего подобного, – усмехнулась Ханна, – могу только посочувствовать тебе, милая. Но кто тебя так напугал? Мираи редко сжимают кого-то в кольцах. Это, знаешь ли, особый случай...

А затем посмотрела мне за спину, и улыбка сползла с ее лица.

И мне уже не нужно было глядеть туда, чтобы понять, кого там увидела Ханна.

Я чувствовала его взгляд кожей, ощущала так, словно меня одновременно щекотали лебединым перышком между лопаток и вонзали в поясницу сотню мелких жгучих игл.

Все внутри перевернулось.

– Вы… – выдохнул этот голос, мгновенно воскрешая в памяти все, что я, казалось бы, уже забыла.

Бархатный, низкий, страстный голос… и злой, как тысяча пчелиных жал.

В этот момент я наконец повернулась в сторону говорившего и встретилась взглядом с ним.

Мастером ядов академии Самоцветов. Льесмираем Астариеном Ришем.