— Личность подтверждена, — появилась на документе надпись. — Договор вступает в силу с настоящего момента.

Секунда, и электронный лист раздвоился, создавая копию. Одну забрал Штопор, сунув в рюкзак, вторую Гиран. Третья появится в местном архиве, когда они отсюда выйдут.

— Что дальше?

— Дальше ты заберешься в ящик, в котором тебя система не увидит. Мы отвезем тебя на двадцать восьмой уровень, и если прибор, который ты приволок, справится, то ты окажешься во владениях Архонта. А дальше уже сам.

— Понятно, — подойдя к командиру и протягивая руку, произнес Рэм. — Ну что, Гиран, давай прощаться.

— Прощай, наемник, — крепко пожимая протянутую ладонь, ответил Гиран. — Сделай все возможное, иначе никто из нас не переживет этот день.

Булавин усмехнулся.

— Сделаю, ведь за это вы мне платите. По зову кошелька, — добавил он в пустоту.

— Смотри, не сдохни, — усмехнулся собеседник, — иначе не сможешь потратить то, что выторговал.

— Наемники не умирают, — подмигнул Рэм, устраиваясь в ящике из такого же металла, как и стены комнаты, в которой они находились. Гиран подошел и начал медленно закрывать крышку. — Они возвращаются в ад на переформирование.

— Тогда желаю тебе обойтись без этого. И еще, как окажешься на платформе перед телепортацией, по крышке трижды стукнут, это сигнал для тебя, активируй разработку Риола и молись, чтобы повезло. Удачи.

И крышка захлопнулась.

Рэм мысленно начал петь. Здесь, в темноте, не ощущая ни времени, ни движения, можно заснуть, а это сейчас делать никак нельзя. Сколько это продолжалось, он не знал. Но вот кто-то быстро трижды стукнул по его саркофагу, а спустя десяток секунд все заволокло белой пеленой, и не имело значения для Булавина, в ящике он или стоит на платформе, он лежал и не мог пошевелиться. Прошла минута, две, три… Рэма начало крутить, ведь это короткий переход должен быть не дольше минуты, а его внутренний счет показывал, что прошло уже около четырех. Похоже, намудрил что-то Риол. Но тут все кончилось, ящик полетел, черте куда, кувыркаясь. Булавин активировал шлем, защищая голову от удара. Наконец, кувыркающийся железный саркофаг замер на боку, и Штопор, борясь с тошнотой, вышиб коленом слегка покореженную крышку.

— Охренеть я прибыл, — сидя на полу и борясь с тошнотой, произнес Рэм.

Чтобы не стошнило внутри брони, он деактивировал шлем, после чего обвел мутным взглядом развороченный телепорт и две ближайшие к нему турели, снесенные нехилым взрывом. Остальным тоже досталось — одна вращала спаренными стволами, но как-то слепо, вторая была вроде бы цела, но гудела странно, на Рэма вообще ноль внимания. Боевые роботы и две роботизированные пушечные установки на местах, но Булавина игнорировали. Штопор с трудом поднялся на ноги, это была самая жесткая телепортация, о которой ему доводилось слышать. И тут в дело включился медицинский модуль, в который теперь установлен в «призраке», почти незаметный укол стимулятора, и в голове мгновенно прояснилось, мысли прекратили хаотично метаться, и Штопор начал спокойно соображать. В настоящий момент ему ничего не угрожало, железяки, которые пережили его прибытие, вероятней всего расценивали его как своего, и косвенно подтвердили работоспособность девайса Риола.

— Интерфейс, — мысленно приказал Рэм и облегченно вздохнул, увидел вперед собой дугообразный монитор.

Тут же на него обрушился поток системных сообщений, но сейчас некогда их открывать, он только заметил, что его уровень социальной значимости вырос еще на единицу и теперь равен 11.

Булавин направился к выходу и нос к носу столкнулся с вбежавшей внутрь Граей, его первой любовницей в этом мире, девушкой-андроидом с искусственной душой.

— Ты! — только и произнесла она, растерянно замерев и вглядываясь в его лицо.

— Я, — коротко ответил Рэм. — А теперь уведи меня отсюда. Нам нужно место, где никто, повторяю, никто нас не услышит, включая Архонта.