Глава 2

"Сутер", книжный магазин, где работает Терри Коннор, своим названием обязан Адольфу Сутеру — одному из трех братьев, покинувших Германию в середине девятнадцатого века. Джозеф, самый старший, потерялся на море в жуткий северо-атлантический шторм. Спустя год или два Эмиль подхватил туберкулез. Поэтому Адольфу, самому молодому, пришлось искать дополнительную работу. Первым подвернулось место в Обществе медиков Нью-Йорка — протирать библиотечные полки по вечерам и заниматься инвентаризацией. Большинство книг были на немецком, Адольф часто задерживался допоздна, листая медицинские тексты. Через несколько лет умер Эмиль, и Адольф бросил дневную работу. К тому времени он уже прилично владел английским и имел энциклопедические знания, почерпнутые из литературы в этой библиотеке. Вскоре он получил повышение, денег стало хватать не только на самое необходимое. Одно влекло за собой другое: на рубеже своего тридцатилетия Адольф покинул синекуру — Общество медиков — и стал пробиваться дальше самостоятельно. Он открыл специализированный медицинский магазин в малюсеньком складском помещении в Антикварном ряду, вскоре магазин стал многопрофильным. Медицина при этом оставалась его главным интересом, знал Адольф так много, что дипломированные врачи справлялись у него о новых методах лечения неврастении, хронического уретрита или подагры или просто консультировались по каким-нибудь сложным случаям.

Адольф умер в 1925 году, его дело продолжил сын, не питавший к книгам столь сильного интереса, но магазин приносил ощутимый доход и поддерживать семью это очень помогало. Он управлял грамотно, хотя без увлеченности, стремился как можно раньше переложить этот груз на плечи сына. Молодой Сутер, хоть не видавший воочию своего дедушку, книги очень любил и в книготорговле дела его пошли успешно. Правда, не в пример дедушке, он увлекался не наукой, а художественной литературой, поэтому на полках было полно всяких романов, стихов. Магазин расширялся в семидесятые, прошло десять лет — и вновь возникла проблема площадей. Книги о сексе, о диете лежали поверх научных и медицинских трудов. Казалось, пройдет немного времени, и медицину изгонят совсем.

Внук Сутер был воспитан в духе традиций, он ни за что не решался расстаться с тем, на чем основывался когда-то магазин. Хотя бухгалтер доказывал, что при том, как сильно выросла арендная плата, в условиях, когда книжные магазины справа и слева мрут как мухи, вкладывать крупный капитал в такое время — риск необоснованный, молодой Сутер расширился. На этот раз вниз, в подвал старинного каменного здания. Сразу стало просторно огромным научным томам с их пространными рассуждениями о чем угодно. А наверху освободилась комната для бестселлеров, от их продажи зависела теперь жизнь магазина. Сутера, казалось, не волновало, что некоторых клиентов отпугнуло хранилище внизу, как и то, что этот огромный кладезь информации требовал определенного ухода. Интуиция подсказывала ему, что он прав, ради сохранения традиций он готов был пойти на большее, чем просто риск.

Будь Терри Коннор идеалистом, многих проблем для него не существовало бы. Время его ушло, так, по крайней мере, он считал. Он нанялся на эту работу, потому что нуждался в работе. Кое-что он знал о науке и к книгам относился по-своему хорошо. Сначала работал в комнате наверху, где за ним присматривал вечерний управляющий, Пинкетт. Прошел месяц и его перевели в подвал, там через два месяца он стал старшим продавцом. Будучи мелким придирой и занудой, Пинкетт предпочитал держать мужчин и женщин порознь. С последними он работал сам наверху, а мужчин отсылал всегда вниз. Терри ничего не имел против, хоть и терпеть не мог помещения без окон и флуоресцентный свет: внутренний голос говорил ему, что подвал — самое для него место. Скрыт от всех, никто не мешает. Со временем он привык здесь, хотя работа с медицинскими книгами была не из легких. Он листал что-нибудь, а душу терзали противоречия, от ощущения некоего "неразвязанного узла" жизнь казалась безнадежно хрупкой.

Сейчас, правда, стало намного лучше, потому что рядом Фрэнки. С появлением ее у него появилась цель в жизни, чувство радости, схожее с тем, когда он учился в медицинском институте. Три года прошло с тех пор, как его выгнали.

Терри посмотрел на часы на стене. Спокойный вечер в середине недели, последний день марта. За исключением бородатого человека в пальто, в хранилище никого нет. Терри незаметно рассматривал человека, пытаясь разобраться, кто он такой. Лет под пятьдесят, довольно упитанный, замысловатая трость и кожаные перчатки. Бизнесмен? А может, профессор-вдовец из местного университета. Листает книжку о каннибализме — примитивная, правда, современная. Антрополог? Или повар.?..

Человек захлопнул книжку и открыл другую, плавным движением утопив первую в складках одежды. Он продолжал читать как ни в чем не бывало. Мастерская работа, Терри чуть не проглядел. Сердце гулко заухало — к разборке. Он было шагнул от прилавка, но передумал и остановился. Время к закрытию, и сейчас заниматься неприятной историей не хотелось. Если отсюда пролаять ему, получится некрасиво. Обвинение-опровержение-осмотр… Возможно, сразу признается, или наврет нечто душещипательное. И то и другое — неприятно. И Терри решил дать человеку возможность уйти из магазина. Он наверняка попадется на электронный сенсор, встроенный в двери главного входа. Разбираться станет кто-то другой. А если этот человек сумеет размагнитить книгу — ну что ж, он свободен.

Мужчина наконец закрыл книгу и, уходя, резко мотнул головой в сторону Терри. Сейчас без четверти одиннадцать, подумал Терри, и, вложив закладку в свою книгу, принялся выключать повсюду свет. На выходе он спросил Бренду, кассиршу, не желает ли она к нему присоединиться, поедят вместе. Фрэнки освободится немного позже. Но Бренда отказалась, показывая глазами в сторону парадных дверей. Там стоял мужчина рядом с сенсорным датчиком, его обступили Пинкетт и охранник в форме. Руки его крепко прижаты к груди, лицо пылает, он говорит срывающимся голосом. Когда Терри проходил мимо, человек посмотрел на него, как бы моля о пощаде. Его глаза призывали остановиться, но Терри прошел мимо. Что бы здесь сейчас ни происходило, к нему это не имеет никакого отношения.

Он шел по Четырнадцатой улице. В витрине какого-то магазина торчали три манекена, один из них показался живым. Бывало, он ошибался, многие фасоны демонстрируют на живых манекенах. Ошибаясь, он каждый раз чувствовал себя неловко. Сегодня они демонстрируют платья из хлопка и купальные костюмы. На улице сорокоградусная жара.

Он пересек Юнион Сквер, темную и пустынную. Завернув за памятником Джорджу Вашингтону, восседающему на коне, вынул из кармана тощую сигаретку с марихуаной и закурил. После нескольких затяжек спрятал в ладони и вышел из укрытия. Через улицу красовался рекламный щит с кучерявой блондинкой, возлежавшей на боку — голова покоится на руке, согнутой в локте, прозрачное белое нижнее белье. Улыбка очаровательная — вот тут Терри понял, он понял, отчего сэр Вашингтон такой прямой, прямо-таки несгибаемый в седле. Видит око… Жизнь полна разочарований и неудовлетворенности. Попал в шторм — постарайся его пережить. Иначе никак.

В парке Терри затянулся еще несколько раз, потом, затушив сигарету о дерево, сунул бычок в рот и съел. Ночь прохладная, но приятная. Настроение сейчас получше. Скоро он увидится с Фрэнки, позже уложит ее в постель. Терри расстегнул пиджак и втянул в себя воздух. Она ниспослана мне Богом. Он чувствовал себя сильным и крепким. Вдруг в голову пришла мысль навестить Маркуса, тот работал в больнице "Парк Мемориал". Терри побежал трусцой вдоль Семнадцатой Восточной — людей почти не видно. Повернув к центру города, он увидел хромого с размотавшейся грязной повязкой на ноге, мимо промелькнула любовная парочка, говорили по-испански. Еще десять минут — и он в "Парк Мемориал".

Главные двери в больницу были уже закрыты. Обогнув приемный покой для экстренных больных, Терри нырнул незаметно в служебный вход. Он вошел в раздевалку как раз тот момент, когда Маркус закрывал свой шкафчик. Терри прислонился к дверному косяку, переводя дыхание.

— Привет.

Маркус поднял глаза. У него были темные волосы, красивое лицо, переменчивое, то угрожающее, то мальчишеское. Увидев Терри, он расплылся в улыбке.

— Ну привет, — воскликнул он, застегивая рубашку и поднимаясь.

Терри подошел, они обнялись, его голова чуть коснулась плеча Маркуса.

— Ты закончил?

— Закончил и ухожу.

Терри усмехнулся. — Хочешь "полетать"?