— Надо было помыть мне рот мылом, — пробормотал он.

— Мылом?

— Я шучу.

У Фрэнки был торжествующий вид. — Почему-то мне кажется, что я играю тебе на руку.

— Ты мне? — Он попробовал засмеяться, но мешали швы. — Ну-у… Ты все делаешь правильно.

— Ты такой послушный.

— Мне нужна помощь, Фрэнки. Я себя не контролирую.

— Интересно.

— Мне нельзя доверять.

— Я должен доверять тебе. Сейчас особенно.

— Не нужно, это риск.

— Всему можно и поучиться. Я учусь. Ты тоже сможешь.

— Ну, если ты так уверена…

Фрэнки вздохнул. Стоя перед Терри, он пробежал пальцами по своему телу, очертил груди, талию, изгиб бедер.

— Терри, скажи, кто я?

— Он жадно смотрел на нее, но ответить боялся.

— У тебя есть глаза, Терри. Ты знаешь. Знаешь, потому что видишь, потому что я здесь, потому что разговариваю с тобой. Понятно? Это есть я. Это и больше ничего. Если я умею учиться, ты сумеешь тоже.

На следующее утро Терри позвонил на обе работы и сообщил, что болен. Говорил он удивительно отчетливо, не считая некоторых согласных, в основном "б" и "п", им чуточку не хватало силы. Боль еще немного беспокоила, но чувствовал в общем он себя прекрасно. Фрэнки приготовил роскошный завтрак: яйца на тосте, свежие фрукты — все такое, что Терри съесть никак бы не мог своим ртом-щелочкой. У них не было блендера, чуть позже Фрэнки вышел и купил пакетик соломинок и бутылку сока. Весь день они провели дома, в основном у экрана телевизора. Фрэнки протер Терри губы спиртовыми примочками, сам убрался по дому — от предложения Терри помочь отказался. Время от времени подавал в стакане сок и держал, пока Терри пил через соломинку — руки у него были связаны. Потом он вымыл Терри губкой и шампунем и уложил спать.

На следующий день Терри снова сказался больным. Он хорошо выспался и, несмотря на то, что мучил голод, выглядел свежим. Губы заживали хорошо — это благодаря Фрэнки и ее заботе, подумал Терри. Ему захотелось остаться здесь как можно дольше.

Фрэнки выглядел хуже обычного.