Уже поздняя весна, это чувствовалось в воздухе, прогретом горячим солнцем

Птицы мимо пролетали. Некоторые, самые смелые прыгали на площадку. На солнце красовались яркими крылышками, а потом бесстрашно под навес скалы в тень передвигались, высматривали у потухшего кострища что-нибудь на обед.

Там же у костра валялись походные предметы. Старинный алюминиевый котелок, такой же покорёженный чайник. Деревянные и железные тарелки. В самой глубине этой пещеры стояла вот эта странная кровать со множеством шкур, в которых меня закопали.

Кроме того, что в тёплый день меня укутали, ещё с трёх сторон окружили пушистые волчицы. То, что это самки, я не сомневалась. Просто знала это и всё.

Крупные. Телосложение странное. Менялось.

Одна была белоснежная и гладкошёрстная. Вначале вроде имела человеческий торс со спрятанной в меху грудью, но потянулась и руки превратились в лапы. Очень неудобно бегать когда половина тела у тебя человеческая. Для битвы очень подходит, а если догонять дичь, не приемлемо. Эта белая волчица с мокрым чёрным носом на забавной мордочке и была Гончей, то есть могла бегать очень быстро и на длинные расстояния. Приоткрыла голубые глазки и улыбнулась мне, махая хвостом.

Вторая волчица серая и пушистая с большими карими глазами, смотрела на меня, прижимая уши. Тоже улыбалась.

И седая волчица, которая первой легла ко мне, самая крупная из них. Вот у неё был верх человекообразный, а низ волчий.

Птицы вспорхнули. Между камней на площадку вышел дед. Деловой такой в спортивных тапках и рваной чёрной юбке с зелёными орнаментами, хотя я бы ему на юбку мимозу вышила.

Альфа принёс дрова, кинул у кострища. Ноги скрестил, сел по-турецки под каменный навес. И нож у него имелся, натесал лучин. Поджёг колдовством. Я так умела… Больше ничего, только огонь из пальца добывать.

Хотела стать колдуньей.

Разгорелось пламя. Пение птиц разбавилось треском смолы на поленьях. Старик установил над огнём железную треногу. Обычный подвес для котелка.

Поднял на меня синий взгляд.

— Чего хочешь, принцесса? — голос всё такой же спокойный, напевный.

Я попробовала сглотнуть. Совсем хреново себя чувствовала. Но было в этом что-то от естественного отбора. Когда ты дралась за жизнь и потихоньку выползаешь, выходишь победительницей.

— Хочу, — проскрипела я, чувствуя, что силы резко стали заканчиваться. — Прятать запах и ходить бесшумно.

— Всего-то, — усмехнулся Акила, бородатое лицо выразило довольство. — Вставай, научу.

— Ща, зарядку сделаю…

На этом силы закончились. Я закрыла глаза и перестала слышать, погрузилась в мятежный сон.