– Мамочка, – невольно охнула и отступила.

– Ррр,– проревела зверюга, а потом буквально рухнула на внушительное пузо. Демонстрируя свое дружелюбие и расположение.

– Матвей? – осторожно поинтересовалась и, заметив виляние хвоста, улыбнулась.– А ты довольно красивый.

– Ррр, – рыкнул в ответ волк, глядя на меня с огромным обожанием.

– Да ты милашка,– засмеялась я, действительно чувствуя симпатию к этому четвероногому пушистому животному.

В один миг волк подскочил ко мне и запрыгал рядом, касаясь то руки, то ноги, то лица, розовым шершавым языком.

– Матвей, прекрати,– смеялась я, отмахиваясь от волка.– Возьми себя в руки… Ты ведешь себя неподобающе! Матвей…

Но белый волк совершенно меня не слышал. Он прыгал, ластился ко мне и вел себя, как неразумный щенок. Понимая, что вижу проявление «большой любви», поспешила спрятаться за дверью. Тут же послышался обиженный вой.

Не обращая на него внимания, уселась на диван, ожидая, когда Матвей придет в себя и, кстати, это произошло весьма быстро. Раздался грохот двери, на который я автоматически обернулась. Альфа стаи стоял на пороге совершенно обнажённый.

– Хоть бы прикрылся,– выкрикнула я зажмурившись.

– Как будто ты там чего-то не видела,– послышалось в ответ. Затем раздался какой-то шорох, и передо мной возник Матвей, бедра которого прикрывала набедренная повязка из полотенца.

– Бесстыдник,– кратко прокомментировал ситуацию.

– Зато только твой, – послышалось в ответ, и недолго думая, я запустила в наглеца небольшую диванную подушку. Ему явно было не больно, а мне приятно…

***

Я стояла у озера и рассматривала его. Оно было необыкновенно красивым и очень большим. Со всех сторон его окружали невероятные пушистые голубые ели. Водная гладь раскинулась полотном, блещущим необычными яркими красками. В озере, как в чистейшем зеркале, отражалось золотистое солнце, белоснежные кудрявые облака, голубые вековые красавицы. Вода почему-то казалась разноцветной – синей, зеленой, местами лазурной, а местами чернильной, почти черной, и я даже не могла сказать, какого она цвета. Присев на старое дерево, сняла туфли и, поставив ноги на мягкую изумрудную траву, довольно вздохнула.

Это было поистине чудесное место, райский уголок природы, и невольно хотелось здесь остаться навсегда.

– Родная, ты где? – послышался голос Матвея, который эхом разлетелся по округе. Встав, быстро обулась, и по узкой дорожке поспешила к дому.– Ксения?!

– Иду,– крикнула в ответ, чтобы успокоить мужа, который судя по голосу, как мне показалось, явно был чем-то взволнован.

Матвей стоял у машины и оглядывался по сторонам. При моем появлении на его лице расцвела улыбка.

– Где ты была родная?