Карина была моей старшей сестрой. Настоящая красавица, первая студентка университета, прекрасная танцовщица бальных танцев. Она даже на соревнования ездила и много наград выигрывала. Я всегда восхищалась ею, всегда брала с нее пример, хотела стать в будущем такой же, как она. Отношения с ней у нас были очень хорошие, без ссор, предательства или лицемерия. Образцовые девочки, которые в мечтах пребывали, пока один раз они не рухнули, оставив смертельные разрушения, — немного ерзаю на месте, так как неприятный холодок бежит по позвоночнику от ее слов. — Ей едва исполнилось восемнадцать лет, еще бы радоваться жизни в свое удовольствие, но как видимо злая судьба решила все иначе, заставив мир каждого в нашей семье рухнуть в одночасье.

Карина несколько дней была сама не своя, куда-то вечно пропадала, не разговаривала со мной, закрывалась в своей комнате, резко поменяла образ, стала даже голос повышать на родителей, если они что-то ей запрещали. Мы понять не могли, что с ней происходит, почему она вдруг так изменилась. Отец даже хотел подключить частного детектива, чтобы тот все выяснил, но его помощь не понадобилась. Сестра вскоре сама рассказала обо всем, точнее представила нам причину своей резкой смены поведения. В нашем особняке появился ее жених, который был старше нее практически на десять лет. Красивый, опасный, вызывающий страх мужчина сказал, что хочет взять ее в жены, а отказа он не примет, так как уже решена судьба Карины. Она будет рядом с ним во что бы то ни стало.

Родители тогда протестовали против такого союза, ведь сестре только восемнадцать лет, а ему уже двадцать с лишним. Он взрослый мужчина с явно не добрыми намерениями, сумевший околдовать глупую девчонку, которая буквально в рот ему смотрела, вздыхала томно и за руку всегда держалась, словно отпусти она его, тут же ее у него отнимут. Как жаль, что тогда мы этого не сделали, — грустно, обреченно, ведь ничего уже не вернуть. Прошлое осталось в прошлом, дорога к нему навсегда закрыта. Вижу, как Катарине очень тяжело все это дается, как она с трудом слезы сдерживает. Ее бы поддержать в такой момент, но как бы хуже не было. Девушке надо выговориться, а уже потом монолог в диалог превратить. — Дали ей полную свободу в своих действиях, впустили в нашу семью этого мужчину, который лишь слезы и горе нам принес. Он стал началом конца.

Все стали готовиться к свадьбе, что должна была состояться через месяц. Карина такая вся окрыленная, счастливая, находящаяся в любви даже не замечала поведение своего жениха. Как он втягивал ее и моих родителей в опасную игру, где каждый из них мог пострадать. Я пыталась предупредить сестру, поговорить с мамой, но никто не слушал маленькую девочку, следящую как коршун за новым человеком в доме.

Он явно видел во мне опасность, так как за неделю до свадьбы неожиданно принял решение пожить с невестой отдельно от нас, переехать в городскую квартиру. Карина полностью его поддержала. Еще бы она иначе заговорила, — сарказм слышится в голосе. Катарина осуждала выбор сестры, но не могла до нее достучаться. — Это все было огромной ошибкой, так как мы добровольно в ад ее отправили. Уехав от семьи, от нее вскоре совсем вестей не было. Как будто она в воздухе растворилась, а ее жених, эта мразь, молчал все время. Пока не стало слишком поздно. Карину нашли в их квартире… мертвую. Она лежала в ванне с перерезанными венами.

— Боже мой! — не могу сдерживать свои эмоции. Это шок, самый настоящий шок меня охватывает. Поверить в услышанное не могу. От чего же она это сделала? Что побудило пойти на такой отчаянный шаг?

— Самое страшное ждало нас после, — что же еще может быть страшнее суицида красивой девушки? — Оказалось, что моя сестра была измождена, много раз изнасилована и избита, — руки сжаты в кулаки, тяжелое дыхание, в глазах опасных блеск ярости. Катарина вся во власти гнева. — Этот ублюдок спрятал ее от нас, держал без еды и воды многие сутки, так еще и силу применял к ней. Он превратил прекрасную девушку в свою рабыню, над которой издевался и не пускал домой. Да он даже моего отца подставил, смешав того с грязью, опозорив на весь белый свет. Папа не выдержал такого удара, отправился следом за Кариной спустя пару месяцев, мама же… — ехидно улыбается, глядя по сторонам. Похоже их семье был нанесен еще один удар в спину.

— Она просто собрала вещи и исчезала. Бросила родную дочь совершенно одну на попечение тети, с которой я прожила все эти годы, так ни разу не увидев свою мать. У нас хоть и очень хорошие с ней отношения, все же после смерти сестры и отца я оказалась в аду. Моей семьи больше не существовало.

— Почему же его не наказали? Полиция? — задаю интересующий меня вопрос, облизывая пересохшие губы. Как же я понимаю ее. Когда теряешь очень дорогого и близкого человека, правда ощущаешь все разрушения вокруг себя. Словно тебя сбросили в бездну, откуда выхода нет, как бы ты не старался выкарабкаться.

— Полиция? — истерично смеется, привлекая к нам взгляды посетителей, да и просто прохожие тоже на нас оглядываются. Все же надо было место внутри кафе найти, а не на улице. Тут и уши вокруг лишние, и солнце немного припекать начинает. — Этот человек имел такие огромные связи, что заяви мы на него, сами бы в тюрьму попали. Нас могли обвинить в ее смерти, — поверить не могу, что такое возможно.

Что ничего ему за это не было? Да вот как же так? Неужели, таким людям все с рук сходит? Хотя о чем это я? Тут далеко ходить не надо. Родриго Морейра тоже очень влиятельный человек, тоже может вред каждому причинить. Едва вспомнив о нем, снова перед глазами картину из спальни вижу. Становится не по себе, обида вновь овладевает, аж всем телом вздрагиваю от отвращения и презрения к собственному мужу. Данное движение не удается скрыть от карих глаз Катарины. Она с минуту смотрит на меня, оценивает, а потом просто предлагает:

— Давай сбежим от твоего телохранителя.

— Что? — похоже мне это все послышалось, так как не могла она такое предложить. — Сбежим?

— Да, — весело отвечает, резко тему поменяв. Да она сама вся сразу светится начала, хотя минуту назад чуть ли не молнии из глаза метала, с ненавистью говоря про жениха сестры, имя которого даже не назвала. Должно быть он и правда опасный человек, раз мне знать о нем не нужно. — И у меня есть идея для отвлекающего маневра, — озорно подмигивает, машет рукой официанту и, когда он к ней подходит, шепчет что-то на ухо. Молодой человек расплывается в широкой улыбке и молча кивает. — Действуй! — дает ему указание, после чего он скрывается внутри кафе. — А теперь наслаждаемся шоу, — о чем она вообще говорит? Показывает пальцем вперед, чтобы я понаблюдала за происходящим перед глазами.

Немного разворачиваюсь на стуле для лучшего обзора какой-то непонятной сцены, разыгрываемой в данную минуту. Кошусь на сидящую с невозмутимым видом Катарину, которая улыбается мне и озорно подмигивает. Да уж, вот они резкие перемены в ее характере. Снова взгляд полностью сосредотачиваю на телохранителе, которого явно заприметила какая-то незнакомая девушка. На ней короткое черное платье без бретелек, из декольте того и гляди грудь появится при каждом ее шаге на высоких шпильках. Она идет по тротуару словно модель по подиуму, взмахивая пару раз длинными белыми волосами.

Вот она равняется с автомобилем, делает странный жест пальцами и как бы случайно падает на асфальт, при этом очень громко крикнув, тем самым привлекает внимание всех собравшихся. Тонкий, коварный ход. Словно ногу подвернула и ей требуется помощь. Умберто точно в стороне не станет стоять. Оно и происходит. Спустя пару секунд после ее феерического падения, в результате чего подол платья задрался чуть выше положенного, парень выскакивает из машины и, подбежав к «несчастной девушке», опускается перед ней на колени. Но и это еще не все. Из кафе выбегает наш официант, а за ним невысокая шатенка.

Все они обступают Умберто, столпившись вокруг него и закрыв ему весь обзор. Чувствую на руке прикосновение чьих-то пальцев, поворачиваю голову к Катарине, которая уж на ноги поднялась и машет рукой в противоположную от телохранителя сторону. Пару секунд раздумываю, а потом беру сумочку и срываюсь с места, ощутив всплеск адреналина в крови от совершенного поступка. Я будто бы на преступление какое-то пошла, а теперь сбегаю от служителей правопорядка.

Прижимаюсь стеной к каменной стене через несколько минут, стараясь дыхание перевести, успокоить бешеное бьющееся сердце, что вскачь пустилось. Катарина стоит напротив меня, упираясь локтями в коленки, и тоже тяжело дышит. Боже! Подумать не могла, что могу совершить нечто подобное. Взять и сбежать от своего охранника, отвлекшегося на помощь красивой девушке. Да я даже такого не совершала, когда узнала о человеке, следящим за мной от имени отца. Просто с папой поговорила, и он снял его с должности.

Но если тогда все было легко и просто, то сейчас сложности некоторые появляются в лице моего мужа, который точно будет рвать и метать, когда узнает о моем побеге. Хотя вряд ли что-то предпримет, так как у него есть прекрасная компания на весь день. Вот пусть с этой женщиной и развлекается, наплевать мне на них. Он сделал свой выбор, дав мне свободу, но втоптав меня в грязь. Чокнутый Морейра.

— Твое выражение лица, — разглядываю девушку, поднявшуюся в полный рост и дерзко улыбающуюся. Данная ситуация ее очень забавляет, наверняка не первый раз такое творит. Меня вот на это подбила, а я даже не думаю жаловаться. — показывает все твои мысли. Снова что-то плохое вспоминаешь? Поделишься? — делает попытку обо всем расспросить, но я лишь молча головой качаю. Если начну говорить, снова в истерику впаду, тем самым испортив этот день и себе, и Катарине. Ведь она явно что-то интересно задумала, раз позвала совершить дерзкую авантюру. — Окей, — не настаивает, а принимает мое молчание, просто подмигнув. — Раз уж мы сбежали от твоего надзирателя, — как точно подобрано слово. — то можем окунуться в жизнь Сан-Пауло, вкусив все прелести блаженного удовольствия.