Глава 1

Я подошел к окну. Снег валил все сильнее, за его пеленой уже не было видно домов напротив. Приятно было наблюдать за бушующей стихией, находясь под защитой крепких стен и надежной крыши.

Удивительное ощущение тепла и покоя не отпускало меня с того самого момента, как я вернулся домой. Пускай в реальном мире дома у меня не было, а сам я лежал в гелькапсуле глубоко под землей, на какой-то спешно расконсервированной военной базе, тут у меня появилось это удивительное чувство. Чувство, что меня где-то ждут.

Надо сказать, что мое появление произвело настоящий фурор. Джером и Марджори обнимали меня, не скрывая слез, монументальная же мадам Пети едва вовсе в них не утопила, непрестанно повторяя, как мантру: «Бедный мой малщик, бедный мой малщик». Мистер Джобсон, который привез меня из больницы, только посмеивался, стоя в сторонке и глядя на то, как я краснел, смущенный таким теплым приемом.

День, к тому же, оказался крайне напряженным, и только вечером, казавшись в своей комнате, я смог, наконец, немного прийти в себя и проанализировать все произошедшее за то время, которое я находился в больнице.

А произошло многое. Во-первых, как и обещал, на следующий день после своего первого визита, вновь явился детектив. Проговорили мы с ним, в этот раз, около двух часов, до момента, пока я, обессиленный, не начал засыпать на половине фразы. И выяснились интереснейшие подробности…

Оказывается, детектив Марч действительно проводил расследование параллельно со мной, вот только обладал он, при этом, куда большим объемом данных и несмотря на то, что действовал неофициально, более широкими возможностями. Поэтому цели и задачи он перед собой ставил глобальные. Он решил не просто поймать убийцу, а раскрыть всю сеть высокопоставленных сообщников, ни на минуту не сомневаясь в ее существовании. Когда же, в результате расследования, всплыло имя племянника королевы, детектив понял, что все еще более серьезно, чем предполагалось изначально.

В тот момент он решил, что необходимо отстранить меня от расследования, дабы я не спутал все карты своим любительским подходом, но как раз тогда-то и появилась старуха пророчица, старая Грета, как называл ее детектив Марч. Она рассказала ему о моей странной и непонятной «ключевой» роли в этом расследовании, и о готовящейся гекатомбе. Подготовку операции пришлось резко ускорить. А когда детектив узнал о пропаже детей, что послужило косвенным подтверждением слов старухи, он решил действовать незамедлительно.

Детектив и его два помощника, уже известные мне констебли Кирк и Нойз, с помощью своего «агента», горничной Магды, проникли в дом леди Элизабет. Записывающая птица была заранее доставлена в дом, как подарок от анонимного поклонника, и была принята крайне благосклонно. Женщина самолично постоянно ее заводила.

Надо сказать, что я появился в самый разгар действий. Зная, что терять время нельзя и могут пострадать дети, детектив решил не ждать появления надежного компромата и запустил операцию, понадеявшись отчасти на везение. Горничная принесла кофе с огромной дозой эликсира, путающего мысли, на обратном пути обновила завод у птицы и незаметно переключила рычажок под клювом, инициировав запись. В планах детектива было дождаться окончания записи, и, даже если бы на ней не было бы ничего крамольного, начинать захват. Но в комнату ворвался я и спутал все карты.

Не зная, что ситуация и так находится под контролем, я начал стрелять. Удар, который в итоге сломил мое сопротивление, был произведен констеблем Кирком, который просто не рассчитал свои силы.

Кстати, как сказал детектив, все же мое появление действительно оказалось ключевым. Действие эликсира оказалось немного слабее, чем предполагали, и, если бы не я, неизвестно, не перестреляли бы полицейские друг друга. А так, фокусировав свое внимание на мне, преступница пропустила момент, когда ее саму, едва не убив, констебль Кирк оглушил своим огромным кулачищем.

Еще одним непонятным моментом, который прояснил детектив, было то, как умудрился выйти из-под ментального контроля Ирвин. Как оказалось, у парнишки было очень сильное врожденное сопротивление к контролю, и поэтому он довольно быстро пришел в себя. Конечно, если бы он встретился с леди Элизабет лицом к лицу, никакой речи о сопротивлении бы не шло.

Кстати, мой рассказ о том, как я подозревал детектива, что он является вольным или невольным сообщником преступницы, вызвал у того несколько минут здорового смеха и одобрительное похлопывание по моему плечу. Излишняя подозрительность, как сказал тогда детектив, никогда не вредила делу так, как излишняя доверчивость.

Раздавшийся стук в дверь отвлек меня от воспоминаний.

— Открыто!