Сказал и убежал, фальшиво насвистывая веселый мотивчик.
— Да чтоб вас всех… — Я раздражённо потёр пальцами лоб.
— Что ж, я тоже, пожалуй, удалюсь, — подал голос Зубоскал.
— А ты чего, небось тоже решил остаться? — хмыкнув, посмотрел я на него.
Бард фыркнул.
— Ага, ищи идиота! Неее, я лучше в золотую когорту пойду. Мне же потом ещё балладу обо всём этом сочинять, так что героическая смерть это точно не ко мне. Ну лан, пойду народ боевыми песнями воодушевлять, как Сиэрд велел. Бывай, командир!
— Да, давай. Увидимся.
Хмуро смотря на его удаляющуюся спину, я в глубокой задумчивости повернулся к мрачному Вирхему.
— Ну что ж, приятель, кажется, нам пора поговорить…
Глава 12. Часть 2
***
Задумчиво остановившись напротив окованной сталью двери, я поднял было руку, но почему-то замер в нерешительности. Дотронувшись пальцами до старой, чуть потрескавшейся древесины, из груди вырвался тяжелый вздох, а затем я всё же решительно постучал.
По ту сторону раздались лёгкие шаги и через мгновение дверь открыла милая девушка в белых обедяниях. Почтительно опустив глаза и поклонившись, она отошла в сторону, открывая створку пошире и давая мне возможность пройти внутрь погруженной в полумрак комнаты.
— Проходи, Саргон. — Сидящий у круглого стола в кресле-каталке Дэриор Брантар Драйторн взглянул на меня поверх бумаг, которые держал в руках, и в стёклах надетых на его глаза очков заиграл подрагивающий язычок пламени от волшебной свечи, чей свет был ярче, чем у её классических товарок.
Когда под его пристальным взглядом я перешагнул порог и замер на середине помещения, метрах в двух от него, он посмотрел на девушку.
— Спасибо, Мэрин. А теперь оставь нас, пожалуйста.
Поклонившись, девушка вышла из комнаты и плотно затворила за собой дверь.
— Как видишь, пришлось поставить свечи. — Барон опустил бумаги на покрывающий колени плед, снял очки и, болезненно поморщившись, помассировал переносицу. — Свет от кристасветов, увы, начал вызывать боль в глазах.
— Ну, смотрится вполне неплохо, — я слегка пожал плечами. — С ними тут стало даже как-то уютнее.
Он с улыбкой сложил дужки очков и положил их на столешницу, на которой разместился поднос с серебряным чайником, стаканы, сахарница и хрустальная вазочка с какими-то сладостями. Но мой взгляд привлекла довольно длинная, сантиметров в тридцать, прямоугольная шкатулка из алого дерева, уголки которой были искусно окованы отливающим синевой металлом, похожим на насыщенный кристалл, а на месте замка, где край крышки соприкасался с самим ларцом, в центре вытянутого символогического ромба тлела витиеватая руна.