В Балтиморе тоже выглянуло солнце. Снег начал таять, на улицах образовалась какая-то каша. Машины буксовали, появились пробки из-за аварий.

На одном из перекрестков, я не выдержал, тормознул у еще одного таксофона. Набрал номер дома родителей. Автомат проглотил четвертак, соединил.

Трубку взяла Мэри.

— Питер?? — зашмыгала носом девочка.

— Ну перестань, перестань — я принялся утешать сестру — Ты же знаешь, что Дэвид был больной на всю голову.

— Его лечить надо было — выкрикнула Мэри.

— Так что же родители не лечили? — возразил я.

Разговор шел тяжело. Сестра обвиняла меня, я оправдывался. Зато удалось выяснить, что мать все еще в психиатрической клинике с нервным срывом. Отец пропадает на работе, домой приходит очень поздно, часто пьяным. Мэри фактически предоставлена сама себе. Зашибись!

— Да, тебя какие-то люди из Нью-Йорка искали.

— Как ты поняла, что они из Нью-Йорка? — насторожился я.

— По автомобильным номерам. Расспрашивали где ты живешь. Я сказала, что не знаю — ты уже полгода как ушел из дома из-за конфликта с братом.

— Правильно сказала — я сильно сжал трубку таксофона. Все это выглядело опасным — Береги себя, не ходит по улицам одна!

— Хорошо, Питер, не пропадай!

В самом мрачном расположении духа я заявился в студию. Там уже сидел Шакил, курил траву. Рядом примостился худющий, весь в патлах мужичок лет сорока. Его руки украшали тюремные наколки.

— Просил же не пыхать в студии! — я раздраженно пнул кресло, на котором сидел негр. Тот испуганно вскочил, затушил косяк.

— Питер, знакомься, это Буффало Билл.

— Бык?

Тощий мужичок совсем не походил на здорового животного.

— Кликуха из-за татухи — Буффало оттянул майку, на ключице действительно был пейзаж с несколькими парнокопытными.

— Значица, у нас все готово, во дворе пикапчик стоит — Шакил тайком мне показал трущиеся друг о друга пальцы. Ясно, нужен кэш. И он у меня есть.