— Брат твой, Дэвид… — голоса Брэкстона уже не было слышно. Весь подбородок мафиози был залит кровью. Он харкал, дергался и похоже кончался.

— Ладно, давай прощаться, Карл. Твоя дочка была так себе в постели. Натягивал ее и каждый раз думал о других телках.

Мне даже не пришлось добивать Брэкстона. Его глаза остекленели и он умер. А вот дальше начался ад. В темноте я принялся стаскивать трупы в яму. Разумеется, они там не поместились — пришлось копать дальше. Все это под начавшуюся метель. Уже окончательно стемнело, когда я смог, наконец, закончить.

Утрамбовав землю и накидав сверху веток, я занялся машиной. Ключи были в замке зажигания Форда, завелся он мгновенно. Я покидал собранное оружие включая свой револьвер в багажник, с трудом по снегу вырулил на дорогу. В машине хорошо работала печка — согрелся.

В голове еще слегка шумело, но я догадался стереть с оружия отпечатки пальцев, после чего остановился на пустой дороге, нашел проем ливневой канализации. Оглядевшись, с трудом протолкнул туда все пистолеты и свой револьвер.

Осталась проблема машины. Пришлось, рискуя нарваться на копов, ехать в Балтимор. Там был «черный» квартал, где я предварительно сняв номера, бросил Форд. Отпечатки тоже пришлось вытирать по всему салону.

Из — за снегопада на улицах города было пустынно, но я не сомневался, что через пару часов местные гоблины вылезут из своих пещер и разберут машину на части. А может и угонят.

Быстрым шагом, почти бегом я побежал из гетто прочь. Ствола, чтобы отстреливаться у меня уже не было.

Чем дальше я продвигался в сторону центра Балтимора, тем больше замерзал. Пиджак и свитер — этого было слишком мало, чтобы чувствовать себя в тепле. По ощущениям было где — то минус один — два градуса.

Совсем окоченев, я увидел вывеску бара под названием Койот. Чего скрывать — обрадовался. Не только выпью и согреюсь, но и погляжу на красивых официанток. Но меня ждало сразу несколько разочарований. Во — первых, пожилой бармен, поразглядывав меня, предложил показать права. Я отговорился тем, что оставил их в машине. В итоге мне ничего не налили.

Во — вторых, бар оказался вовсе не тем нью — йоркским Гадким койтом, который как я вспомнил, еще даже и не появился в природе. Никаких полуголых официанток тут не было — заплеванный пол, мутные личности, дешевое пойло.

Я сходил умыться в грязный туалет, почистил одежду. После чего вернулся за стойку и заказал горячего кофе. Попутно прислушивался к тому, о чем говорят посетители. Солировал высоколобый, изрядно поддатый мужчина лет сорока:

— …шесть месяцев дали… Отсидел от звонка до звонка!

— Брехня! — махнул рукой усатый сосед в рабочей спецовке — Не может такого быть.

— Чего не может? — поинтересовался я, прихлебывая кофе.

— Да вон, Томас рассказывает — усатый ткнул пальцем в высоколобого — Как самолет угнал.

— Второй раз — поднял палец мужчина. Вокруг все заулыбались, я попросил повторить для меня историю. Она оказалась просто ураган.

В субботу, 29 сентября 1956 года, ирландский слесарь из Нью Джерси Томас Фитцпатрик культурно отдыхал в нью — йоркском баре. Веселье шло своим чередом, пока беседа не свернула на тему дорожного движения. Слово за слово, и вот Томми уже бьется об заклад с дружками, что сможет домчаться из Нью Джерси до этого самого бара в Северном Манхэттене за 15 минут. Томми и горячий парень, но точно знает на что идет. В Нью Джерси есть аэропорт Тетерборо, а у Томми есть лицензия пилота… 30 сентября в 3 часа утра пьяный ирландец угоняет самолет, принадлежавший летной школе Тетерборо, и через несколько минут приземляется на Сейнт — Николас Авеню, неподалеку от 191 улицы и точнехонько рядом с баром, где был заключен спор.

— Бармен, еще виски! — усатый сосед качает головой — Нет, ты объясни! Почему тебя сразу не отправили в тюрягу??

Томми продолжает свой рассказ, прихлебывая пиво.