Внезапно дверца спальни скрипнула. На пороге появилась мама в длинном черном платье, украшенном рюшами из органзы. Я открыла рот от потрясения: вот кто действительно выглядел превосходно! Белокурые волосы, собранные в высокую прическу на макушке, оттеняли небесной голубизны глаза, а люксовый наряд из последней коллекции «Ульяны Сергеенко» обтягивал точеную фигуру как вторая кожа.

– Уинстон вновь решил устроить тебе сюрприз… – неожиданно она достала из-за спины блестящий черно-розовый сверток.

– Уинстон?!

– Ну да. Курьер доставил посылку без имени адресата. Но кому еще понадобится делать тебе сюрпризы? – мама легкомысленно повела плечом.

– Да, действительно… Больше никому.

– Дорогая, боевая готовность номер один! Через десять минут встречаемся во дворе!

Дрожащими пальцами я разорвала упаковку, обнаружив внутри кружевные трусики телесного цвета.

«Прикрой попку!» – гласила карточка.

До боли стиснув невесомую ткань в кулаке, я разомкнула пальцы, вдруг ощутив невероятный выброс адреналина в кровь.

– Идиот… – губы не смогли противиться едкой улыбке, рвущейся на свободу. – Хорошо, я прикрою не только попку… – хмыкнула, решительно натягивая «подарок» Царёва.

В конце концов, сколько можно ходить без белья?! Так недолго и в эксгибиционистку превратиться…

Я уже хотела спускаться, когда требовательная мелодия вызова заставила замереть. Внутренности обдало огнем. Этот рингтон принадлежал человеку, который сейчас находился за тысячи километров отсюда. Моему жениху. Уинстону.

– Добрый день, дорогая. Как твои дела? – поинтересовался не выражающим эмоций голосом.

– Все нормально, – прошептала в ответ, вспоминая привкус головокружительных поцелуев Гвидона. Я больше не могла его обманывать. – А вообще… Мне очень жаль, но мы поторопились со свадьбой. Я еще не готова. Понимаешь? И не знаю, когда буду… Прости меня… – горько вздохнула.

– Что ты такое говоришь, Ассоль? – спросил Уинстон все тем же равнодушным тоном, будто мы обсуждаем акции на бирже.

– Я не выйду за тебя…

– Дорогая, ты говоришь какую-то ерунду. У меня уже начинается совещание, перезвоню вечером. Поздравь свою маму с открытием галереи… – с этими словами он отключился.

На входе в картинную галерею нас ждала толпа представителей прессы. Мама сотрудничала с популярным пиар-агентством, работники которого выполняли свою работу на славу. Улыбнувшись на камеру для фото, мы вошли внутрь, где уже собирались гости.

Картинная галерея располагалась в двухэтажной пристройке популярного арт-пространства. Внутри куполообразного зала с приглушенным светом повсюду были развешаны на инсталляциях мамины работы. Растерянно мотая головой, я почувствовала на себе чей-то взгляд.

Гвидон стоял в центре зала рядом со своим эпичным полуголым портретом и глядел мне прямо в глаза. В черных брюках и белоснежной рубашке, он приковывал десятки восторженных женских взглядов, и не только женских. Из-за игры света и тени я не могла разглядеть выражение его лица. Разрушительная энергия расходилась волнами от его тела. В помещение вдруг стало очень жарко. Дыхание сделалось неровным, а между ног всё затрепетало. Вдруг в клитор ударил микроскопический разряд тока. Я ахнула, стискивая край подола… Ноги загудели, а кружевная ткань трусиков начала дрожать.