Она сделала шаг по направлению ко мне…
Вдруг дверь в комнату открылась.
Кейси моргнула и обернулась.
— Кейси, милая, достань, пожалуйста, одежду из сушилки.
— Что? — переспросила Кейси, крутя между пальцами петлю для ремня на своих джинсах.
— Достань постиранную одежду, — повторила мама. — Помнишь, ты обещала, что сложишь ее?
Кейси вздохнула, еще раз настороженно огляделась и вышла из комнаты. Как только она затопала по лестнице, я бросилась в фотолабораторию, достала листок из проявителя и бросила его в стоп-ванну.
Снимок получился темным, но текст был различим. У моей идеи был дополнительный плюс: слова, написанные Кейси задом наперед, на фотографии шли как полагается, слева направо. Множество имен, начирканных корявым почерком.
Я решила, что у меня еще будет время их почитать. Быстро прибравшись, я засунула фотобумагу обратно в ящик на тот случай, если она мне еще понадобится. Потом спрятала снимок под футболку и пошла к себе в комнату.
Присев на кровать, я попыталась понять связь между именами из тетрадки Кейси. Бесполезно. Я отложила списки и достала из портфеля библиотечную книгу и микрофиши. Взяла один из слайдов и посмотрела на него на свет, но различить ничего не получилось. Только маленькие квадратики вместо статей и крошечные черные точки вместо букв.
Раздался стук в дверь. Я подпрыгнула и уронила слайд.
— Алексис? — позвала меня мама.
— Подожди минутку, — ответила я. — Я закрылась на замок.
Я открыла дверь. На маме была куртка. В руке она держала портфель.
— Послушай, — начала она. — Мне надо сходить на работу. Попробую доделать то, что пришлось отложить вчера. В пятницу к нам приедет новый старший вице-президент, и я хочу быть готова…
По ее голосу было слышно, как она взволнована.
Вдруг мне стало жалко маму. Очень жалко. Подумать только: работать столько лет и смотреть, как новые люди приходят в компанию, получают повышение и становятся твоими начальниками. Работать так усердно и видеть, что никто этого не замечает. И столько лет не слышать от своей семьи ни слова благодарности, ни слова сочувствия.
Что ж это за день такой? Моя картина мира трещала по швам.
— Продержишься тут без меня?
— Да… конечно.