— Ваша милость, вам точно не холодно? — заботливо спросила миссис Досон.

— До чего… приятно… чувствовать себя… в тепле, — ответила Сорильда.

Она взглянула на ярко горевший в камине огонь, на канделябры из дрезденского фарфора, стоявшие по обе стороны ее туалетного столика, в каждом из которых горело с полдюжины свечей, и вспомнила погасший огарок маленькой свечки.

Сорильда закрыла глаза. Знать, что бояться больше нечего — это было замечательно. Она дома! Какое точное слово — дома! И привез ее сюда граф!

В дверь постучали, и у нее сильно забилось сердце. Миссис Досон открыла дверь.

— Входите, ваша милость, — услышала Сорильда. — Миледи говорит, что ей лучше.

Граф вошел в комнату, а миссис Досон вышла и закрыла за собой дверь.

Он постоял у дверей, глядя на Сорильду, лежащую на подушках, отделанных кружевом: по плечам рассыпались рыжеватые волосы, на бледном лице выделялись огромные зеленые глаза.

Он подошел к постели, и, повинуясь безотчетному порыву, не задумываясь, Сорильда протянула к нему руки.

— Вы спасли меня! — сказала она. — Я… звала вас, но думала, что… вы меня… не услышите.

Граф присел на край кровати и взял ее руки в свои.

— Мне кажется, я услышал тебя, — ответил он, — и понял: с тобой случилось что-то скверное и опасное. Я понял это почти в тот же самый миг, как это произошло.

— Я думала, что умру и вы… никогда не узнаете, где я, — тихо проговорила Сорильда. Он крепко сжал ее пальцы.

— Этому не суждено было случиться, — сказал он. — Ты в состоянии рассказать мне, как ты вообще очутилась в этом проклятом месте?

— Меня привел туда… мальчик. Граф был озадачен.

— Какой мальчик?

— Не знаю. Я была на террасе, и он сказал, чтобы я… немедленно шла к Дрейку. Я думала… с ним что-то… случилось.

— Почему ты не обратилась ко мне?

— Если бы вы знали, сколько раз я задавала себе этот… вопрос, — ответила Сорильда. — Я пошла за мальчиком к склепу, и когда он… показал туда, я подумала, что Дрейк, должно быть, упал вниз и… разбился.

По выражению его лица Сорильда поняла, что граф сердится, и сказала: