Очень сексуальное мифическое существо.

Его часы пищат, и я закрываю глаза, не желая, чтобы меня застали глазеющей и пускающей слюни. Это маленькое устройство — проклятие моего существования.

— Лия? — его голос низкий и словно ласкает меня.

Мои глаза открываются прежде, чем я успеваю остановиться. Варек опускается на матрас, давая мне возможность рассмотреть его мускулистый торс вблизи. Он — высеченная из мрамора, воплощенная в жизнь, фантазия любой женщины, которая когда-либо думала о том, чтобы лизнуть эти шесть кубиков. Я была одной из таких женщин.

Его часы снова пищат.

Да чтоб меня.

— Ты в порядке? — спрашивает он, поднимая руку, чтобы убрать волосы с моего лица.

— Честно говоря, не уверена, — говорю я, сопротивляясь желанию податься навстречу его прикосновению. Одного воспоминания о том, как я пролетела по камере, достаточно, чтобы погасить мое возбуждение. От удара о стену у меня болит спина, и все еще слегка пульсирует голова. — Что случилось в моей комнате?

Варек с силой выдыхает.

— Арджун напал на тебя.

— Да, но почему? Бриттани сказала нам, что беременна, а потом начала истерить, — мой голос повышается, когда я говорю, и моя неуверенность в ситуации выливается наружу. — Я пыталась помочь ей успокоиться, чтобы у нее не случился приступ паники, и она не потеряла сознание.

— Тише, намори, — успокаивает он, обхватив мое лицо руками. — Я знаю, что ты просто пыталась помочь, и если бы Арджун правильно оценил ситуацию, ничего бы этого не случилось.

Его большие пальцы скользят по моим скулам, успокаивая меня так же, как и его голос. Такое простое прикосновение, но так хорошо успокаивает меня.

— Ты все еще не ответил на мой вопрос, — говорю я, стараясь не обращать внимания на порхающих в животе бабочек.

— Арджун подумал, что ты причиняешь вред его паре.

— Его паре? Ты имеешь в виду его партнерше по постели?

Варек качает головой.

— Его паре, с которой он связан душой и телом. Из-за этого он стал защищать твою человеческую подругу, но из-за беременности его инстинкты зашкаливают. По его мнению, ты угрожала не только ей, но и ребенку. Она и ребенок — теперь весь его мир, единственный смысл его существования.

— Но как? Она же просто должна была стать производительницей его потомства, а не женой.

Варек убирает руки от моего лица, и я сразу же скучаю по ощущениям, что они дарили. Мне очень хочется протянуть руку и дотронуться до него, поэтому я крепче вцепляюсь в одеяло.