А потом и новое известие. Она беременна, беременна от меня. Судя по срокам, все произошло там, в оранжерее. Я чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Теперь между нами не было никаких недомолвок. Там, в больнице, мы обсудили прошлое и вместе готовились к общему будущему.
— Почему ты не признался сразу? — спросила она, немного смущаясь. — Если Светка разболтала тебе о моей операции, значит, ты сразу понял, что я просто не запомнила твоей внешности, и… Почему ты продолжал эту игру?
Я приподнял ее подбородок и, поцеловав сочные губы, сказал:
— Хотел покорить тебя еще раз. Не завлечь в свои сети заплаканную, потерянную девчонку. Но заполучить сильную и дерзкую женщину. Ты сердишься?
Она улыбнулась.
— Нет, — покачала головой, и ее иссиня-черные волосы рассыпались по плечам. — Покорить второй раз тебе удалось. Я практически влюбилась в тебя с первого раза.
Я не мог на нее насмотреться. Хотел навсегда запечатлеть этот момент в памяти, запомнить его навсегда.
— Практически? — уточнил я.
— Скажем так, ты мне понравился. Но не до такой степени, чтобы я согласилась с порога запрыгнуть к тебе в постель. Не хотела стать игрушкой миллионера. Понимаешь, при первой встрече (первой, когда я видела твое лицо), ты вел себя странно. Слишком напористо и немного по-хамски. Так мне тогда показалось. Теперь понимаю, почему: ты думал, что я притворяюсь. Прости...
Она опустила взгляд, рассматривая свои сложенные на коленях руки.
— Это ты прости, — попросил я. — Прости, что подверг тебя опасности.
— Ты не виноват. Главное, что теперь все хорошо. И…
— Я люблю тебя Кристи, — признался я, заглядывая в ее чудесные глаза. — Люблю так, как считал прежде невозможным. У меня нет с собой кольца, но… Ты станешь моей женой, Кристина Мальцева?
Она совсем по-девчоночьи хихикнула и порозовела — кажется, от волнения.
— У ювелира нет кольца, как это забавно, — произнесла и, протянув руку, сплела свои пальцы с моими. — Я тоже люблю тебя, Алекс Орлов. И с радостью принимаю предложение.
Я коснулся ее губ, вкладывая в поцелуй всю свою любовь и всю нежность, на которые способен. Больничная палата не способствовала романтизму, но нам было все равно, где мы находимся. Главное, что вместе.
— Ты так много пережила, — напомнил я, осторожно проводя ладонью по ее еще плоскому животу, — не лучше ли отказаться от показа? Достаточно стрессов и волнений.
— Ну, уж нет! — воскликнула она. — Я готовилась к нему так долго, что не откажусь ни за какие коврижки.
Эпилог
Кристина