— Оцениваешь опасность, верно? — продолжал ночной гость. — Мне кажется, я чувствую твое тау-тау за работой, чувствую, как исходит твое киу, хотя, возможно, это просто самогипноз.

Мик вытащил сигару, отрезал кончик и закурил. Некоторое время он созерцал синий дымок, а потом продолжал:

— Я кое-что знаю о гипнозе. О массовом гипнозе. Все философы так или иначе учат этому искусству. И знаешь почему? Потому что философ без учеников — ничто, и, как и в религии, чем их больше, тем лучше. И подобно религии, философия есть революция. Вот что я такое. Революционер. — Он выпустил дым. — Революционеры для тебя не должны быть в новинку: тебя вырастил один из них.

Мик добродушно улыбнулся, подобно дядюшке, который заботливо потчует своего юного племянника.

— Я во всех подробностях изучил жизнь твоего отца. Это было не так-то просто сделать, находясь здесь, на краю света. Да и полковник был самым скрытным человеком, какого я только знал. Еще более скрытным, чем мой отец, который менял свои личины с такой быстротой, что, в конце концов, я уже перестал понимать, кто он на самом деле. — Леонфорте пожал плечами. — Но, конечно, скрытность — это единственное, что было общего между Джонни Леонфорте и полковником Линнером. В остальном они были совершенно разные люди. Ты не поверишь, но я искренне восхищался твоим отцом и глубоко сожалел, что не в родстве с ним. Какой это был замечательный ум! Он почти в одиночку создал Министерство внешней торговли и промышленности. Я вижу, ты не знал этого. Твой отец испытывал глубокую ненависть к МКП, старому министерству коммерции и промышленности, потому что это была тихая гавань для многочисленных военных преступников. И твоему отцу пришла в голову блестящая мысль о слиянии МКП с Советом по торговле, который он прекрасно знал, потому что его сотрудники, говорившие по-английски, взаимодействовали с оккупационными силами. Совет по торговле занимался в основном вопросами импорта и экспорта и был создан, чтобы наладить торговлю с Америкой. Но твоему отцу стало ясно, что он распоряжался Фондом зарубежной торговли, куда сходилась американская помощь вместе с выручкой от экспорта. Твой отец был провидцем, революционером и в 1948 году осознал, что Япония может выжить лишь благодаря международной торговле. Поэтому он и несколько японцев создали Министерство внешней торговли и промышленности. Тем самым твой отец одновременно ставил Японию на верный экономический путь и избавлялся от врагов той новой Японии, которую он видел в своем воображении. Одним гениальным ходом полковник привел в движение бесчисленные события, которые оказывают свое влияние и по сей день.

Мик вдохнул дым и задержал его внутри себя на неестественно долгое время, потом продолжил:

— А теперь сыновья встретились при обстоятельствах, которые не назовешь иначе чем неудачными. Впрочем, все это для меня не имеет значения. Я работаю над тем, чтобы безжалостно разрушить прошлое и воссоздать его в образе будущего. Понимаешь? Я не доверяю прошлому. Рок доверяет, а он далеко не глупый человек. Он прибыл сюда уже давно. Заполучить его в партнеры было с моей стороны удачным ходом. — Мик поглядел на горящий кончик сигары. — Но все браки распадаются, все империи рушатся, наступает другая жизнь, а Рок, как большинство людей, пребывает только в настоящем, потому что ему в нем удобно, даже если это настоящее всего лишь воспоминание о золотом прошлом, в котором он погряз.

Мик резко встал.

— Ну что ж, приятно было с тобой поболтать, надо будет встретиться еще раз. — Он улыбнулся и пошел прочь.

Николас лежал на земле, обдумывая странный ночной визит. Зачем Мик приходил к нему? Чтобы позлорадствовать? Не похоже, он не был человеком этого типа. Рок — да, но не Мик. Возможно, Леонфорте говорил правду: его привело любопытство. Но было и нечто большее. Среди разглагольствований о разрушении прошлого, среди удивительных откровений о роли полковника в создании Министерства внешней торговли промелькнула еще одна мысль. Этот человек дал понять Николасу, что они с Роком больше не едины. Мик был готов оставить его. Империи рушатся.

По площадке прогремел грузовик, разрезая тьму своими огнями. Люди стали загружать оборудование, установленное в контейнеры или завернутое в брезент.

«Факел» был готов тронуться с места. Так же, как и Мик Леонфорте.

Одним гениальным ходом полковник привел в движение бесчисленные события, которые оказывают свое влияние и по сей день. Что имел в виду Мик? Казалось, он намекал на некий обширный план, задуманный в далеком прошлом, но который все еще продолжает осуществляться. Возможно ли такое, или Леонфорте был попросту безумцем? Мик и Рок сколотили немыслимое состояние, перенеся за пределы Америки торговлю оружием и наркотиками. В этом было их преимущество перед любым конкурентом, и многие из них ничего не смогли противопоставить этому, а кое-кто и просто пал под выстрелами противотанкового ружья Рока. Оба эти человека осуществляли контакты с американским правительством через Дедалуса и с японским правительством через Годайсю. И вот Мик сказал, что он уходит. Куда? Может быть, его привлекает еще более крупное дело, чем то, которое уже было в их руках? Теперь Николас знал, что не покинет Плавучий город, пока не выяснит этот вопрос.

Он проверил, где находятся его охранники. Потом погрузился в глубину своего духа и коснулся кокоро. Начал мерно бить в гонг, ударять по оболочке кокоро, чтобы вызвать тау-тау, и впервые почувствовал, как нечто внутри него расщепилось. Акшара и Кшира текли, как две реки. Одна была светлая, другая темная, внушающая ужас, они скручивались и переплетались друг с другом.

Теория объединения — это миф, — говорил ему Тати той ночью в Ёсино. — Не дай ввести себя в заблуждение. Сюкен существует и корёку — его единственный путь. Но сюкен совершает свое действие двумя путями, темным и светлым, путями, разделенными в одной душе.

Николас попытался разделить эти реки на два параллельных потока, но без корёку он мог удерживать их порознь лишь пару секунд, а это требовало так много психической энергии, что вскоре он сдался. Однако в этот момент ему впервые удалось прозреть сюкен изнутри, и ему открылись многие истины. Прежде всего, он убедился, что еще не исцелен духовно после дьявольского вредительства в ходе его обучения искусству тандзяна. Достигши однажды такой близости к сюкену вместе с Тати, он знал теперь, что обязан разделить в своей душе два пути тау-тау. Без помощи сюкена Кшира наверняка одолеет Акшару, и злая тьма поглотит его, как она поглотила Кансацу, его наставника в искусстве тандзяна.

Свернувшись в клубок, Николас лежал на земле, мысленно представляя, где находится каждый из четырех охранников. Крепкий запах сигары все еще витал в воздухе, как будто бы Мик продолжал курить рядом.

Узник осторожно повернул голову и увидел окурок на земле, совсем рядом с клеткой; кончик сигары мерцал красным светом, в котором, казалось, таилась надежда.

"...Истинное положение дел в настоящий момент. Вы в моей власти, дайдзин, и, поверьте, я намерен извлечь выгоды из ваших связей и вашего влияния на все сто процентов. Через тридцать шесть часов Микио Оками будет мертв и мое торжество будет полным. Вы станете моей правой рукой, преданной мне до конца. Я буду отдавать приказы, а вы выполнять их в сфере международной торговли как по линии вашего министерства, так и внутри Годайсю. Вам все понятно, дайдзин? "

«Да».