— Да, конечно, — Серман потер руки и провел Кроукера в коридор, где так сильно благоухало искусственным вишневым ароматом, что казалось, будто помещение было переделано из общественной уборной.

Серман толкнул рукой дверь с надписью НЕ ВХОДИТЬ, и они оказались в комнате, которая, к удивлению Кроукера, имела домашний вид. Плиссированные шторы и кресла, обитые вощеным ситцем в цветочек, напоминали холмы и луга в академии верховой езды.

Серман стоял посреди комнаты, как будто не зная, как вести себя в неофициальной обстановке. Наконец спросил:

— Вы человек сенатора? — Он имел в виду Дедалуса.

— Да, но я только что прилетел из Лондона.

— Никогда там не был, — Серман усмехнулся, словно порицал себя. — По правде говоря, я вообще давно уже никуда не ездил. Меня, видите ли, не выпускают за пределы страны. Боятся, что похитят. — Он захихикал. — Будто я национальное достояние.

— В Лондоне я встретил одну вашу знакомую. Веспер Архам.

Серман дернулся, как подопытная крыса в ловушке.

— Веспер, простите, я не расслышал фамилию. — Вид у доктора сделался довольно жалким.

— Архам. Веспер Архам.

— Не уверен, что я...

— Она ваша постоянная связная, — перебил его Кроукер, сбрасывая маску благодушия. — И она весьма озабочена по поводу тех данных, которые вы перестали ей давать.

— Данных? — заморгал глазами Серман. — Простите, но я ничего не понимаю.

Кроукер решил играть в открытую.

— Не притворяйтесь, доктор, — пошел он в наступление. — По проекту, который вы разработали вместе с Абрамановым. Как он называется? — Лицо Сермана исказилось, а Кроукер почувствовал прилив радости от одержанной победы. — Он сделал вид, что вспомнил, наконец, название проекта. — Ах да! «Факел».

У Сермана подкосились ноги. Кроукер подхватил его под локти и отвел к одному из обитых ситцем кресел.

— Вам плохо, доктор?

Посиневшие губы Сермана шевельнулись.

— Веспер обещала мне, что об этих отчетах не будет знать никто, — прошептал он.

Кроукер почувствовал, что обстановка накаляется и он близок к цели.