Глава 5

— С паршивой овцы — хоть шерсти клок, — Нина криво улыбается, вытаскивая из огрызков коричневые семечки. — Пятьдесят штук, тридцать — точно взойдут, — уверенно говорит она.

— Целая яблочная плантация, — удивляется Виктор, с некоторой брезгливостью наблюдая, как Нина ковыряется в чужих огрызках.

— Плантации не получится, дай бог, два-три дерева будут с хорошими плодами. Неизвестно, от каких деревьев они опылились. Хотя, — Нина в задумчивости морщит носик, — есть шанс, что от качественных деревьев, яблочные плантации обычно большие и плохих там не держат. Может все тридцать будут первоклассными. Кстати, они, скорее всего, разных сортов.

— Откуда ты всё знаешь? — Виктор присаживается рядом, ковырнул пару семечек, глянул на огрызки. — Вроде сорт один.

— Всё это — гибриды, а в семечках чистый генный материал. Деревья будут до десяти метров и яблоки здоровые. У нас на овощной базе одна женщина любила из зёрнышек деревья выращивать и меня научила. Знаешь, это очень интересно, — с воодушевлением говорит Нина.

— Да? — удивляется Виктор. — А по мне лучше в бильярд поиграть.

— Скажешь ещё пиво с рыбкой попить.

— О, не напоминай! — закатывает глаза мужчина. — Сюда бы запотевшую бутылочку и воблочку с икоркой.

— Молчи, — давясь слюной, Нина прикрывает ему рот ладошкой.

— Всё, молчу, тема закрыта и вообще — табу, — смеётся Виктор.

Дни летят как сорванные ураганом крыши, а за ними скачут недели, грузно переваливаясь, сорвался в штопор месяц. Дом построен, неказистый, но прочный и настолько замаскированный в скалах, что можно стоять рядом с ним и его не заметить. Существенное неудобство, чтобы попасть в него, необходимо протискиваться в узкую расщелину. Но там где неудобство, есть очевидное достоинство, опять же — скрытность, а Виктор очень к этому относится серьёзно. Он не хочет раньше времени засвечивать своё присутствие.

Копчёная рыба так надоела, что хочется рыгать, глядя на золотистые куски, но другой пищи нет. Правда изредка Виктор тягает из моря свежую рыбку, Нина умудряется варить уху в консервных банках… но опять же — рыба. До безумия хочется белого хлеба с маслом и чтобы чай с бутербродами, хорошо прожаренных отбивных с хрустящим картофелем, ароматных блинов со сметаной.

Нина изгаляется, как может и даже нашла душистые травы для приправы к ненавистной рыбе, но от жирных кусков воротит так, что всё чаще и чаще возникают мысли пойти на охоту. Может, удастся камнем сшибить дикого голубя, а вдруг где-то пасутся брошенные пастухом овцы. В принципе, Виктора сейчас ничего не держит, дом достроен, Нина постоянно занята на своём поле, восхищается тем, что картофель уже пустил ростки из земли, насажала различных трав. Но самое главное, совсем рядом с полем, обнаружила родник и теперь, с помощью рук Виктора, построила небольшой бассейн, откуда можно брать воду на полив и даже окунуться при желании. Как говорится, жизнь налаживается, но на душе тоскливо, а иногда Нина, вздыхая, погладит свой живот, словно хочет кого-то успокоить.

Виктор изготовил несколько копий, наконечники сделал из острых осколков бутылок, из ствола можжевельника соорудил лук и выстругал не слишком ровные стрелы. Очень долго тренировался, пытаясь с пяти метров попасть в ствол дерева, пока не очень. Но это только начало, тренировкам он стал посвящать всё свободное время. Но вот пронёсся ещё месяц и стрелы он научился изготавливать вполне профессионально и в цель они уже летят ощутимо точнее.

Виктор перекидывает лук через плечо, осторожно засовывает за пояс кошмарный нож, лезвием которого является длинный осколок из-под бутылки шампанского, подвешивает к поясу усовершенствованный каменный топор с неплохой балансировкой: — Пора навестить нашего Диму, — говорит он обыденным голосом, словно собирается выпить кружку пива с друзьями и погонять шары в биллиардной.