Я поглядел на часы.
— Наверное, они там, во Флориде, сейчас как раз жарят рыбу, а?
Идиот. Ну зачем я это ляпнул? Иной раз, когда я о чём-то думаю, оно само собой выпрыгивает изо рта.
Ма уселась рядом со мною на пол.
— Кому какое дело до жареной рыбы, дорогой? Есть ведь вещи и поважнее дурацкой отельной вечеринки, правда?
Вот никогда не знаешь, о чём на самом деле думает Ма. (И надо же, она только что сказала «дурацкой»!)
Она принялась гладить Тото, а тот притворился, что не замечает. Мы сидели себе и сидели, пока Тото, наконец, не отбросил всякую гордость и не начал громко мурлыкать. Через некоторое время Ма набрала воздуху, раскрыла рот и сказала:
— Вздох.
Там нас и застал Па.
— Я связался с врачами, — сообщил он. — Мы договорились на среду.
— На среду? — взвилась Ма. — Но я думала, они захотят увидеть его как можно скорее!
Па покачал головой.
— Корабль сейчас на дальней точке.
— Им нужен Корабль? Что, всё и правда так плохо?
Тут Ма поглядела на меня.
— Что-то ты у меня сонный. Хочешь спать? Отправляйся-ка в постель.
Ма стояла над душой, пока я чистил зубы — сначала обычной пастой, потом специальной, которую нам каждый месяц присылают с Корабля. При этом она всю дорогу таращилась на моё отражение в зеркале, будто ждала, что оно с ней вот-вот заговорит.
Пока я не улёгся в постель, до меня как-то не доходила одна простая вещь: сейчас только пять часов дня. На самом деле я так вымотался, что и не подумал спорить. Кажется, я проспал весь следующий день напролёт и проснулся только в понедельник.
А утром в понедельник я открыл глаза и обнаружил, что прямо у меня на груди стоит Тото — и внимательно смотрит.
— Надо полагать, Ма забыла тебя покормить? — осведомился я.