– Он и егерями командовал, – подтвердил раненый. – Те слушались. Я даже подивился: статскому подчиняются как офицеру.

Герцогиня покачала головой, но тему продолжать не стала. Спросила о другом.

– Как кормят вас, Спицын? Сытно ли?

– Грех жаловаться, – ответил унтер-офицер, светлея лицом. – Хлеба и каши дают вволю. Приварок опять-таки. Вчерась щи были с убоиной. Догляд добрый. Моют, рубахи свежие дали.

– Вот и славно! – сказала герцогиня. – А я вам булок привезла, белых. Таких, поди, не давали?

– Нет, государыня, – ответил раненый. – Спаси тебя бог!

– Поправляйся, Спицын! – сказала герцогиня и выпрямилась. Повинуясь ее знаку, слуги с корзинами пошли вдоль рядов, раздавая пышные булки. Раненые брали их и сразу нюхали. По их лицам можно было понять: запах свежей сдобы доставляет им удовольствие. Раненым без сознания или спящим слуги клали булки на укрывающие их шинели. Герцогиня прошла к дверям и у порога обернулась.

– Прощайте, братцы! Поправляйтесь! Я про вас не забуду.

– Прощай, государыня! – полетело ей вслед. – Спаси тебя бог!

По широкой лестнице с дубовыми перилами герцогиня поднялась на второй этаж.

– Здесь у нас офицеры, – сообщил начальник лазарета, на чью руку она опиралась. – Прошу!

Он распахнул дверь в комнату. Герцогиня переступила порог и замерла удивленно. В этой комнате было не так, как внизу. Из распахнутых форточек внутрь вливался свежий воздух, потому тяжелых запахов почти не ощущалось. У стен стояли кровати с матрасами, застеленными простынями. Подушки имели наволочки, а вместо шинелей раненых укрывали одеяла. Но не это удивило герцогиню. У дальней кровати стояла женщина в богатом шелковом платье и капоре, и, наклонившись к раненому, бинтовала ему лодыжку. Причем, делала это довольно ловко. К гостям она стояла спиной, и их появления не заметила.

– Это кто? – спросила герцогиня спутника, перейдя на шепот. Ей не хотелось отвлекать незнакомку от необычного занятия.

– Наш ангел, – таким шепотом ответил начальник лазарета.

Герцогиня недоуменно глянула на него.

– Графиня Аграфена Юрьевна Хренина, – пояснил лекарь. – Как только привезли раненых, каждый день в лазарете. За свой кошт привезла им белья, провизии, лекарств. Затем выразила желание ходить за ними, менять повязки. Я, признаться, сомневался, но разрешил. И, знаете, на удивление ловко у нее выходит. Я спрашивал, откуда умение, ответила, что научилась у одного лекаря.

– Женщина-медик, – покачала головой герцогиня. – Никогда о таком не слыхала. А как отнеслись к этому раненые?

– Они ее обожают, – улыбнулся начальник лазарета. – Ангелом зовут. Сами посудите: куда приятней, когда тебя касаются нежные женские пальчики, а не грубые лапы фельдшера. Здесь, – он кивнул на раненых, – все поголовно в нее влюблены. Аграфена Юрьевна не только бинтует, но и кормит тяжелых с ложечки, поправляет им постели, пишет за них письма родным, если раненый сам не может. Разве что белье не меняет, но это сами понимаете, – улыбнулся лекарь. – Не дамское дело-с.

– Она замужем?

– Девица. Девятнадцать лет.