Поговаривают, что заводить романы на работе очень нехорошо. Но у Тани с Максимом всё отлично. Днём она его верный и незаменимый секретарь, а по ночам —страстная любовница. Пожалуй, их отношения так и были бы прекрасными, если бы не одна занятная книга, случайно попавшая в руки горячего шефа.
Писательница для оборотня
Мирова Ева
Глава 1
— Пузикова! Ты что, читаешь на работе?! — возмутился шеф, бросив зоркий взгляд на книгу, опрометчиво оставленную мной на краю стола.
— Нет. Просто искала зарядку для телефона в сумке и выложила. Забыла убрать.
Я потянулась было рукой за своей драгоценностью, но коснулась лишь столешницы. Хитрый начальник оказался проворнее и увёл роман у меня из-под носа.
— Патрисия Голд. Мой страстный оборотень, — прочитал Максим Егорович, демонстративно закатывая глаза.
Шеф так скривился, словно ему под нос сунули тухлую рыбу, которую он и в свежем-то виде терпеть не мог. У меня даже мелькнула мысль, что мне могли вернуть книгу, но увы и ах! Аристов оказался тем ещё любителем городского фэнтези.
— Можно книгу? Максим Егорович, я гарантирую, что буду читать её дома.
— Когда это? На ночь у тебя другие планы, — хмыкнув, отозвался он, скользя похотливым взглядом по пуговкам моей блузки.
— Тогда почитаю вечером, пока ко мне ехать будем, — нашлась я с ответом.
Вечер у меня был свободен, и минут сорок в дороге точно нашлось бы.
— Вот потом и отдам, а ты пока работой займись. Что там с кадастром? — спросил Максим, вернув непроницаемое лицо строгого начальства и засунув мою книгу подмышку.
— Я всё заказала вчера, но это небыстро. Обещают в течении семи рабочих дней.
— Ладно, тогда Буткевичу позвони и переназначь нашу встречу на… — Он взял со стола календарь и отсчитал взглядом семь рабочих дней. — На тринадцатое. После трёх.
— На это число у вас встреча с «Астрой».
— Тогда на четырнадцатое. Там нет цветочных?
— Нет, свободный день.
— Вот и отлично. Пойду просвещусь, чем это мои работники в свободное от работы время развлекаются. — Шеф улыбнулся, заставив меня слегка порозоветь.
Я надеялась, что он потеряет интерес к роману после первых трёх страниц, ведь на них Патрисия Голд вела себя прилично, а вот дальше… Дальше оставалось надеяться лишь на сознательность Аристова.