Рука перехватила предплечье с кнутом быстрее, чем я понял, что делаю. Второй рукой я прижал его за горло, спиной к себе.

– А ну тихо давай, – предупредил я. – Без глупостей. Если мой конюх с твоей тварюгой договорится, я его возьму.

И коня, и парня, пожалуй. Потому что жеребец, преступая копытами и фырча, всё же дал пацану себя коснуться. Тот что-то наговаривал в лошадиное ухо, и конь кивал, будто соглашался. Конечно, он просто был еще слишком возбужден, но смотрелось потешно. Мальчишка осторожно протянул коню руку с куском хлеба, и мужик дернулся в моих руках.

– Не бойся, не отравит, – уверил я. Хотя кто его знает? Я этого голодранца в первый раз в жизни вижу.

Жеребец бережно взял губами хлебушек и дал себя погладить по широкому лбу. Мальчишка на мгновение оглянулся ко мне и улыбнулся, словно солнышко сквозь тучи пробилось.

– Видел, как с животными нужно управляться? – освободил я владельца, не удержавшись от тычка. – Сколько ты за него хочешь?

– Семьсот энзоле, – заявил охамевший продавец.

– У тебя нешьесс в дядьках, что ли? – возмутился я, и жеребец негромко заржал за моей спиной, будто поддакивая. – Ему цена с таким характером триста от силы!

– Ангельский же характер у коня, – заявил мужик, наблюдая, как мальчишка ведет животное под уздцы, и резко дернул рукой в его сторону.

Жеребец заржал и встал на дыбы, перебирая в воздухе копытами. Пацан встал лицом к коню, спиной к нам, что-то бормоча и качая руками. Конь снова зафырчал, дергая головой.

– Ладно, четыреста, но только из уважения к гостям города, – сразу сбледнув с лица, повернулся ко мне хозяин коника.

– Триста пятьдесят.

– Триста девяносто, ни энзоле меньше.

– Триста семьдесят, или мы уходим, – я повернулся к пацану и сообразил, что даже не могу его окликнуть, потому что не знаю имени.

– Триста семьдесят пять. Последняя цена.

– По рукам!

Мы ударили раскрытыми ладонями, и я потянулся к кошелю. Не, зверюг-то хорош. Такого одного можно будет на повозку поставить. А кобылку продам по дороге.

Довольный пацан стоял, уткнувшись лицом в морду коня. Что-то говорил, а конь отвечал ему негромким ржанием. Чисто два приятеля.

– Пойдем, – я махнул парню рукой в обратную сторону, в направлении городских ворот. – А зовут-то коня как?

– Нешьесс! – злорадно заявил владелец, пряча кошель за пазуху.