Порадовало управление большой комнатой для совещаний — теперь стало понятно, где будут проходить наши мозговые штурмы и стоило добавить сюда еще один необходимый атрибут, о котором в вихре проблем не подумал раньше.
Позвал подмастерье, написал ему заявку — оказывается, теперь тут так принято. Ну, принято, так принято. Заявил, что мне потребны несколько оконных стекол, самых больших. Одну сторону стекла пескоструить до матового состояния, со второй стороны закрасить черным, как мы с зеркалами делали. Готовые стекла вставлять в раму, и вешать тут на стену. И еще, кусочки мела сюда принести в коробке, небольшие, чтоб в пальцах удержать было можно. Да, и тряпок несколько, с ведром воды. Все, как обычно, надо сделать еще вчера. Подмастерье помялся и задал вопрос, куда относить затраты. Чуть не сел от неожиданности. Похоже, меня слишком долго тут не было. Поговорю утром с управляющим. Премию ему. Щас! Развел тут бюрократию!
Потом одумался. После первопроходцев на землю должны приходить рачительные и прижимистые мужики земледельцы, и только они придадут земле смысл.
Велел списать на опытные образцы нового продукта — доски для начертания. Если с меня еще и бизнес-план под новое дело попросят — начну рвать, метать и увольнять. Хотя, если подумать … это структурирует мысли. Но, некогда. Так и намекнул подмастерью, и тот уединился за конторкой, расписывая мой заказ по цехам, высунув при этом кончик языка от усердия и скорописи. Очень захотелось заглянуть ему через плечо — если он там технологические карты расписывает, то мне на этом заводе делать больше нечего. Конечно, приятно, когда ученик переплевывает учителя, да только что после этого делать учителю?
Через плечо подмастерью заглянуть так и не рискнул, двинулись с морпехом домой. Мой охранник выглядел несколько ошарашенным, наверное, брал пример с меня.
Колокола на заутреню застали нас опять на крыльце дома. Похоже, мне не суждено преодолеть этот рубеж. Надо отметиться на святом мероприятии. Тяжело вздохнул, гипнотизируя дверь, и махнул морпеху, мол, пойдем в поселок.
А на выходе из церкви меня ждали жалобщики, собранные Надеждой. Интересно, мы вообще строить флот будем?
Ковырял ложкой сильно припозднившийся завтрак. Голова была тяжелой от мыслей и недосыпа. Совесть отягощало решето моих проколов. Твердил про себя мантру — «Нужно строить флот», стряхивая с души щупальца опутывающей ее обыденности. Нужной. Важной. Но как же она была не ко времени.
Не так представлял в своих мечтах возвращение в Вавчуг. Поднял глаза на хозяйку.
— Надежда, ты все разговоры слышала. Поручаю тебе сходить к старосте и от моего голоса с ним решать, что сделать можем. А вечером мне обскажешь, что надумали.
И, уже вставая из-за стола, добавил.
— Кашу ты сварила отменную. Благодарю. Надеюсь, и дела поселковые не пересолишь.
Кивнул на заверения хозяйки и вышел под косые лучи еще низкого солнца. Карусель ждала.
Обед застал у ткачих, с которыми мы разбирали плетение английской парусины и как надо перенастроить станки, чтоб получить это плетение. Перенастройку делал подмастерье инструментального цеха, хоть и под моим приглядом, но самостоятельно. Параллельно с этим обсуждали с мастером станочником, сколько он сможет сделать станков для Липок, и кого с ними отправим. Еще ткацкие станки нужны были Москве. Проблему, чем станки вращать — обещал решить.
Сами станки заметно эволюционировали. Мастера-станочники ремонтировали разваливающийся ткацкий и нитепрядильный парк с умом, подмечая, что и как выходит из строя, и постепенно заменяя слабые узлы стальными отливками. Станки стали заметно громче, тяжелее, но надежнее.
У ткачих меня и разыскал Боян, пригласив на обед к морпехам. Явно, очередная засада, такая у меня сегодня карма.
Огромная столовая морпехов сдержано гудела. По штату тут обедали в три смены, но к моему появлению все три смены сидели на головах друг у друга и преданно мыргали на меня полутора тысячами глаз. В таких условиях протолкнуть в себя обед становилось несколько сложной задачей. Пошел на компромисс, аристократично опустошив миску похлебки, резонно решив, что жидкость поперек горла не станет. Поблагодарил стоявшую рядом, наготове, повариху, отодвигая тарелку. Встал, прерывая начавшиеся уговоры отведать продолжения трапезы, маячившего за спиной у поварихи аж на двух досках, заменяющих подносы. Время бежало быстрее, чем супчик в желудок.
— Ну, орлы, уважили. Благодарю. А теперь говорите, о чем спросить хотели.
Капралы, сидящие вокруг заерзали, по рядам ближайших морпехов прошла волна — явно втихаря тыкали друг друга, побуждая начинать разговор. В этом шуме четко выделился спокойный голос Семена.
— О делении спросить хотели, князь Александр. Не супротив слова твоего речи, да только каждый просит шанс ему дать, на острие встать.