«Да. Мой паспорт куда-то подевался. Не знаете ли вы кого-нибудь, кто мог бы мне помочь с паспортом?» При этом золотой крест все еще будет у нее в руках.
Немного помедлив, он скажет: «У меня есть один знакомый, он может помочь».
И дело сделано. Она уже на пути в Швейцарию, к свободе. Она вспомнила, что говорил ей отец: «Там денег столько, что тебе хватит на десять жизней».
Ее глаза стали закрываться. День был долгим. В полудреме Лючия услышала, как в далеком городке зазвонил церковный колокол. Он навеял на нее воспоминания о другом месте, о другом времени…
Глава 8
Каждое утро ее будил звон далеких колоколов церкви Сан-Доменико, находившейся высоко в Пелоританинских горах, окружавших Таормину. Ей нравилось просыпаться медленно, томно, по-кошачьи потягиваясь. Она не открывала глаз, зная, что сейчас вспомнит что-то очень приятное. «Что же это?» Вопрос приятно дразнил ее, и она отгоняла его, не желая быстрого ответа, стремясь растянуть удовольствие. И вот она уже охвачена радостью осознания: она – Лючия Мария Кармине, дочь Анджело Кармине, а этого было достаточно, чтобы сделать счастливым кого угодно на земле.
Они жили на большой сказочной вилле, где слуг было больше, чем могла сосчитать пятнадцатилетняя Лючия. Каждое утро телохранитель отвозил ее в школу в бронированном лимузине. Она росла среди самых красивых нарядов и самых дорогих игрушек во всей Сицилии, что вызывало зависть у ее школьных друзей.
Но главной гордостью в жизни Лючии был ее отец, самый красивый в мире мужчина. Он был невысоким, крепким, с мужественным лицом и жгучими, излучавшими силу, карими глазами. У него было два сына, Арнальдо и Виктор, но больше всех Анджело Кармине обожал свою дочь. И Лючия боготворила его. Когда священник в церкви говорил о Боге, Лючия при этом всегда думала о своем отце.
По утрам он подходил к ее кровати и говорил:
– Пора вставать в школу, faccia d"angelo. Ангельское личико.
Конечно, это не соответствовало истине. Лючия знала, что в действительности не была красавицей. "Я привлекательна, – думала она, придирчиво изучая себя в зеркале. Да, я скорее яркая, чем красивая. В зеркале отражалась юная девушка с овальным лицом, кремовой кожей, ровными белыми зубами, упрямым подбородком, – не слишком ли упрямым? – с чувственными пухлыми губами, – не слишком ли пухлыми? – и темными проницательными глазами. Но если ее лицо немного и не дотягивало до того, чтобы считаться красивым, то тело восполняло это в более чем достаточной степени. Уже сформировавшееся к пятнадцати годам тело Лючии было полно женственности, которую подчеркивали округлости упругой груди, тонкая талия и бедра, чувственно и зовуще покачивавшиеся при ходьбе.
– Похоже, нам придется рано выдать тебя замуж, – шутил отец. – Скоро ты будешь сводить парней с ума, моя маленькая дева.
– Я хотела бы выйти замуж за такого, как ты, папа, но таких нет.
Он смеялся.
– Не беспокойся. Мы найдем тебе принца. Ты родилась под счастливой звездой, и когда-нибудь ты узнаешь, каково быть в объятиях мужчины.
Лючия вспыхнула.
– Да, папа.
На самом деле с мужчиной она не была только последние двенадцать часов. Бенито Патас, один из ее телохранителей, всегда спал в ее постели, когда отец уезжал из города. Занятия любовью с Бенито в своем собственном доме добавляли остроты ощущениям, поскольку Лючия знала, что отец убьет их обоих, если обнаружит, чем они занимаются.
Бенито было за тридцать, и ему льстило то, что юная красавица-девственница, дочь всемогущего Анджело Кармине, избрала именно его стать ее первым мужчиной.
– Я не обманул твоих ожиданий? – спросил он, впервые побывав в ее постели.