Она вновь замолчала, не желая читать вслух дальше. Надо было отредактировать письмо, прежде чем знакомить с ним дочек.

— Все, — объявила Хонор.

Подняв глаза, увидела потрясенные лица девочек. Надо было поскорей подробно объяснить, рассказать то, что им надо знать и понять. Но она спокойно сидела, ждала.

— Его выпустили? — уточнила Реджис.

— Да.

— Когда?

— Полгода назад. Как он пишет в письме.

— И ты нам ничего не сказала? — воскликнула она.

— Наверняка собиралась сказать, — вставила Сесилия. — Какая разница, если он едет домой?

— Почему ты не сообщила нам, мама?

— Потому что сама узнала всего несколько дней назад.

— А почему он сразу домой не вернулся? — допытывалась Реджис. — Как он может жить без нас?

— Ваш отец несет свой крест, — изрекла Берни, и Хонор в душе поблагодарила ее за вмешательство. — Он чувствует себя виноватым. Лишил человека жизни, жалеет об этом. Попал в тюрьму, страшно переживает, что заставил вас всех через это пройти.

— И поэтому хочет исчезнуть из нашей жизни? — переспросила Реджис. — Агнес, слышишь?

Хонор взглянула на Агнес, которая сидела молча, зажмурившись, сжав кулаки.

— Ему одиноко, — заметила Сес.

— Где он сейчас? Откуда прислал письмо? — допытывалась Реджис.

— Я не знаю. На нем нет ни штампа, ни марки, его просто кто-то принес. Спасибо тебе, Берни…