— Боюсь, что хуже, — сказал Рорбах.

— Но ведь больше там ничего нет, — Бурхард оживился. — Вы не думаете, что они могут вот отсюда повернуть на северо-запад? Они хотят подойти к Берлину с двух сторон.

— Берлин? Зачем он им нужен?

— Столица!

— Судя по численности машин в колоннах, нечто более существенное интересует их именно здесь, в южной Германии.

Жуя папиросу, Бурхард уставился в карту.

— Вот! — выкрикнул Рорбах и коротким движением карандаша охватил весь юго-восточный угол Германии. — Здесь добрая половина военной промышленности страны.

Бурхард даже откинулся в кресле. Он хмуро глядел на отрезанный смелым карандашным мазком угол Третьей империи.

— Дрезден, Мюнхен, Нюрнберг, Штутгарт, — бормотал он.

— Радиус действия машин, находящихся в строю советской эскадры, допускает такой рейд при сохранении большой бомбовой нагрузки. Мы просчитались в надежности прифронтового пояса обороны.

— Южный промышленный район все же велик. Они должны были избрать более узкую цель.

— И, конечно, избрали. Логика говорит за то, что первыми должны быть уничтожены заводы, поставляющие нам наиболее активное оружие — авиацию, бронемашины, ОВ.

— Так.

— Значит, первый удар должен быть нанесен здесь.

Рорбах очертил кружком город Нюрнберг.

— Руки коротки. На Нюрнберг не упадет ни одна бомба.

— Да, нужно постараться, чтобы не упала.

— Ни одна, — решительно повторил Бурхард.

— Максимальные усилия обороны будут сосредоточены именно здесь — на линии Регенсбург — Цвикау. Но первая наша задача заключается в том, чтобы не допустить советскую эскадру до этой линии вообще.

— Это верно.