Дома ни отца ни Мити. Олеся только. Ужинать отказался, завалился, не раздеваясь, на кровать. На душе паршиво, стыдно за свой дневной гнев на всех и вся, неловко за странное постельное приключение с Надей. Смешно, что весь секс, в конечном счёте, свёлся к разговору о гомиках. Какие, однако, странные познания у этого Надиного кузена. И, между прочим, не такие уж нелепые, как может на первый взгляд показаться. Вот я вчера в поисках литературы по теме, постоянно натыкался на порнуху, и действительно все они такие накачанные, на этих картинках, многие даже чересчур. Судя по всему, Надин двоюродный знает, о чём говорит, и можно даже догадаться из каких источников он своё знание черпает. Чтобы изучить вопрос как следует, включил компьютер, теперь уж специально гей порно стал искать. Картинки, надо сказать, впечатление оставили довольно мерзкое. Видео смотреть было поприятней, но во мне не столько самые развратные сцены вызвали отклик, сколько выражения лиц, и вздохи со стонами. Впрочем, мне не так много удалось увидеть – Олеся постучала.

– Коленька, а ты почему, милый мой, кушать ничего не хочешь? Ты не заболел у меня?

– Нет, Олеся, спасибо. Я в гостях был, мы там чай пили.

– Ну что это чай? У меня всё горячее, и мясо есть с овощами и рыбка с картошечкой, может, покушаешь?

– Не хочется, спасибо.

Олеся потрогала мой лоб, сначала рукой, потом губами.

– Ну, так и есть – горячий. Ложись, давай, в кровать, я тебе сейчас травок лечебных заварю.

Спорить бесполезно. Олеся обожает лечить. Впрочем, её целебные травяные настои очень даже приятные, никогда не горькие, и к ним частенько прилагается мёд, в котором она тоже толк знает. Я, до её появления в нашей семье, мёд никогда не ел, меня всегда от него тошнило, и вкуса медового совсем не понимал, а тот, что Олеся покупает – просто восхитительный, душистый и необыкновенно вкусный. Славная она женщина, хорошо, что папа именно её взял. И, ведь, совсем не старая, лет, наверное, сорок, плюс-минус. Я когда её впервые увидел, года три назад, помню, подумал, что моя мать вполне могла бы быть такого возраста. Не знаю, есть ли у неё дети, она никогда ничего такого не рассказывала, мне во всяком случае. Может быть, и есть. Она с Украины приехала, деньги зарабатывать, вполне могли там и дети остаться. К травяному сбору, такому ароматному, что запах я почуял задолго, до того, как Олеся чашку внесла, на этот раз не только мёд полагался, но ещё и орешки: грецкие и кедровые, ведь я ж «ничего не ел, бедняжка, а чтобы поправляться, нужны силы». Она заставила меня переодеться, уложила, сама уселась рядом и стала потчевать, расписывая целебное действие всего, что я поглощал.