— Какой гость, такая ему и честь.

Когда все расселись, Алексей Иванович поднял стакан.

— Дивны дела твои, сын, и душа моя вполне понимает это…

Мы внимательно прислушивались. Ведь за столом могли сказать что-то новое о герое. Со слов Юрия мы знали, что отец его — мастер на все руки. Он говорил образно и певуче:

— Не возьмешь топор в руки, избу не срубишь… Не топор тешет, а человек… — Алексей Иванович знал, когда и что сказать, когда помолчать, послушать других.

В суровом крестьянском облике матери и отца, в лицах братьев и сестер проглядывали красивые черты Юрия, его манера держаться, говорить, улыбаться. С выдубленного солнцем лица Алексея Ивановича глядели чистой воды глаза сына, и мы видели перед собой портрет космонавта, каким он мог стать через три десятилетия. Природа повторяла свои лучшие произведения.

Народу явилось много. Не хватало посуды. Мать послала Зою к соседям. Юрий сказал:

— Надо бы принимать гостей в новом доме, там просторней.

Эти слова не понравились Алексею Ивановичу, он топнул больной ногой о пол, прикрикнул на обремененного славой сына:

— Пока еще я хозяин в своем доме!

Юрий залился румянцем, моментально умолк.

Он с удовольствием ел простые крестьянские яства, приготовленные руками матери. На столе не оказалось пирогов с грибами. Алексей Иванович, держа в руках граненый стакан, ворчал:

— Чего жена не любит, того мужу век не едать.

Анна Тимофеевна вспомнила:

— Заболит у Юры пальчик, а у меня сердце захолодает, прямо хоть плачь.

Алексей Иванович перебил жену:

— Один сын — не сын, два сына — полсына, три сына — вот это сын!

Трое сыновей его сидели рядом, и все для него были равны и одинаково любимы, всех он вывел в люди, научил жить и, как сказал нам, «всем помогал по силе-мочи».

Когда гости подвыпили, кто-то из родственников затянул песню. И пошло, и пошло. Полились знакомые с детства полные русской удали песни. Юрий пел с огоньком, во всю силу. У него был голос красивого тембра — грудной, звонкий, отличимый в общем хоре.

Среди гостей выделялись своим весельем две молодые, обаятельные женщины — двоюродные сестры Юрия — Антонина и Лидия, дочери Савелия Ивановича, брата отца Юрия. Было жарко, женщины вышли на крыльцо, обмахивая разгоряченные лица ветками цветущей сирени.