Алкоголь, лично у меня, абсолютно не вызывает зависимости. Пью уже несколько недель. (с)
Пока ехал на такси на киностудию, пытался вспомнить, что там вообще было после записи…
Помню Сорокин гитару приволок, мы пели «Магадан», потом ещё что-то, далее он включил плёнку, и мы пошли к микрофонам, где уже пели дуэтом про Дядю Лёню. Потом он вроде солдат позвал, дал указания отвезти меня в аэропорт. Мы обнялись, а дальше… Дальше я вроде куда-то шёл… В общем очнулся я от того, что меня кто-то толкает. Открыл глаза, оказалось, что толкает меня стюардесса, которая любезно сообщила мне, что мы «прибыли» в столицу Советской Армении город Ереван.
— Блин, это какой-то телепорт! Заснул в одной части страны, а проснулся в другой, — пробурчал я, расплачиваясь с таксистом и анализируя последние воспоминания, после чего направился ко входу на киностудию.
Через десять минут за мной на проходную спустился монтажёр Гурген.
— А ты чего приехал-то? — поздоровавшись поинтересовался он, позёвывая, хотя на часах было уже 9:30.
— В смысле зачем, — удивился я и пояснил: — За плёнкой конечно.
— За плёнкой? — искренне удивился собеседник и кашлянув произнёс: — Так её же с самого утра уже забрали. Ты разве не знал?
— Эээ…
Глава 24
— Неужели не сказали? — не поверил собеседник.
— Нет, — коротко ответил я пытаясь понять «какого хрена» и поинтересовался: — А кто приезжал?
— Сказали, что кто-то из горкома. Я не знаю, как его зовут.
— Армен?
— Не знаю, меня тут не было. Я отсыпался.
— А кто тогда плёнку отдавал?
— Другой монтажёр, который титры помогал делалась художнику. Сейчас его нет, он домой уехал после ночной смены. Они вчера весь вечер и всю ночь работали над титрами, — пояснил Гурген. — Я думал ты в курсе.
— А ты не знаешь зачем они плёнку взяли? — поинтересовался я, не «въезжая», что за «хрень» тут твориться.
— Как зачем? — вновь удивился тот. — Сегодня же закрытый показ в кинотеатре «Москва» будет. В шесть вечера.
— Как показ? — обомлел я, уставившись на монтажёра.