Щелкнул курок. Щелк. Щелк.
— Предохранитель, — простонал солдат. Под ним уже растекалась лужа крови. — Переключатель.
Исхак передвинул рычаг на боковой стороне винтовки и снова нажал на курок. Раньше ему никогда не приходилось стрелять из лазерной винтовки. После треска и вспышки перед его глазами заплясали разноцветные пятна, и он не сразу смог посмотреть на солдата. Человек был мертв, и содержимое его головы осталось на стене позади. Сам коридор был полностью завален обломками, и Исхак, бросив лязгнувшую об пол винтовку, отправился назад тем же путем, которым пришел. Переборка перед пересечением проходов опустилась со щелчком, который, как мог поклясться Исхак, прозвучал с самодовольным смешком, оставив его в коридоре с четырьмя трупами и грудами обломков. Отсюда вела только одна дверь, помеченная, как ему показалось, колхидскими стихами, написанными по обе стороны от проема.
Он забарабанил по ней кулаками, но не получил никакого ответа. Дверь оказалась теплой на ощупь, как будто с другой стороны находилось жилое помещение. Исхак стал набирать на панели замка случайные сочетания цифр, но безрезультатно.
В конце концов он снова взял лазерную винтовку, закрыл глаза и выстрелил в панель. В клавиатуре произошло короткое замыкание, она заискрилась, и дверь в сердце монастырской палубы открылась с усталым вздохом вырвавшегося воздуха. Порыв принес отвратительную вонь явно биологического происхождения — запах немытой плоти и смрад продуктов жизнедеятельности, скопившихся за время долгого заточения. Кроме запахов, воздух принес и голоса. Они что-то бубнили и бормотали, но без всякого смысла.
Исхак стоял, глядя внутрь, не в силах подобрать слова.
Сверкнула вспышка пиктера. Вот наконец снимок, который принесет ему славу.
Его брат был воином и полководцем, и с первого момента, как их оружие столкнулось, Коракс сражался, чтобы убить, а Лоргар — чтобы выжить. Сражение проходило слишком быстро для глаз смертных, и оба примарха напрягали все свои силы, как еще не напрягали никогда.
Коракс избегал ударов крозиуса, даже не парируя их. Он отклонялся в сторону, уходя из зоны поражения, или включал прыжковый ранец и поднимался выше тяжеловесных выпадов Лоргара. Зато у Лоргара, вынужденного блокировать атакующие удары брата, от напряжения пот заливал глаза. Огромное навершие Иллюминариума, отбивая когти повелителя Воронов, звенело словно церковный колокол.
— Что вы делаете?! — закричал Коракс в лицо брату, когда их оружие сцепилось. — Какое безумие в вас вселилось?
Лоргар отскочил, рванув Коракса так сильно, чтобы тот покачнулся. Повелитель Воронов моментально восстановил равновесие, его прыжковый ранец изрыгнул пламя и развернул его спиной к брату. Крылья-клинки сверкнули, но Лоргар был к этому готов. Он не стал обращать внимание на их скрежет, когда заостренные края оставили на броне глубокие царапины, а сосредоточился на том, чтобы отбить в сторону летящие в него когти Коракса. Получив несколько мгновений передышки, Лоргар наконец нанес настоящий удар. Крозиус угодил в нагрудник Коракса и отшвырнул его назад. Столкновение вызвало разряд силового поля, окружавшего булаву, и от сражающихся братьев разошлась ударная волна, от которой находившиеся поблизости Астартес попадали на землю.
Уже через мгновение Коракс снова был на ногах, и извергающий пламя ускоритель понес его навстречу Лоргару.
— Отвечай, предатель! — зарычал повелитель Воронов, прищурив глаза от мертвенного сияния, окружавшего Лоргара. — Ты… со своим психическим золотом… жалкое подобие нашего отца.
Лоргар почувствовал, что скользит по грязи под усиливающимся натиском брата. На этот раз ему не удалось расцепить оружие. Коракс когтями вцепился в древко Иллюминариума, обжигая рукоятку и руки Несущего Слово.
— Я несу истину человечеству, — задыхаясь, вымолвил Лоргар.
— Ты разрушаешь Империум!
В черных глазах повелителя Воронов бушевало такое бешенство, какого Лоргар до сих пор даже не мог себе представить. Коракс всегда казался ему неразговорчивым и бесстрастным. Воин, скрывавшийся под обликом альбиноса, вызвал у него настоящее потрясение.
Кончики когтей, окутанные искрами силового поля, были уже на расстоянии пальца от лица Лоргара.
— Я убью тебя, Лоргар.
— Я знаю. — Он говорил сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как силы покидают тело. — Но я видел будущее. Наш отец, превратившись в обескровленный труп на золотом троне, будет вечно кричать в бездну.