Динамики московского аэропорта Внуково известившие о крушении самолёта рейса из Новороссийска в Москву, сообщили и о том, что к месту катастрофы направлены, находящиеся поблизости суда и вертолёты со спасательными командами.

Начальник аэропорта Внуково недоумевал. Спутниковая система наблюдения за землёй Коспас известила о взрыве самолёта в районе Чёрного моря, но из администрации премьер-министра потребовали сообщить всем, что самолёт попал в грозовые облака и получил удар молнии. Ему объяснили по телефону, что нельзя будоражить народ информацией о террористическом акте, которая может вызвать панику, тем более, что расследование ещё не проведено.

Что происходило в здании аэропорта, трудно поддаётся описанию. Сотни людей приехали встречать не только Наукова, но и своих родственников, летевших этим несчастным рейсом. Они не могли удержать слезы, как и те, кто хотел встретиться с Романом, ставшим их кумиром. Зал для встречающих пассажиров заполнили люди с платками у глаз. Воздух пропитали запах нашатыря и валерьянки. Тут и там мужчины и женщины подхватывали и усаживали прямо на пол падающих в обморок. От одной группы к другой бегали медицинские работники, которые легко угадывались по их белым халатам и сумкам с красными крестами. В руках шприцы, ампулы с лекарствами, тонометры для измерения давления. Репродукторы постоянно призывали присутствующих среди встречающих медиков и психиатров подключиться к помощи всем нуждающимся в ней. Кому-то делали массаж груди, кого-то увозили на машине скорой помощи. В числе увезенных была и Аллочка, которая сразу потеряла сознание, как только услышала и поняла, что рухнул в море самолёт с Романом Науковым. Она оказалась очень чувствительной со слабой нервной системой.

Телевидение и радио вели прямой репортаж, предоставляя время от времени слово специалистам из разных областей знаний. Один из них говорил о том, что нет никакой надежды на спасение хоть кого-то из пассажиров, поскольку при катастрофическом падении самолёта в море только чудо может кого-нибудь спасти, ибо никто из пассажиров не успевает надеть спасательные жилеты, а удар о воду практически смертелен. Другой пояснял, что причины аварии определить будет очень сложно, так как чёрный ящик, хоть и является на самом деле не чёрным, а оранжевым, и вовсе не ящиком и издаёт постоянно сигналы для ищущих его, найти будет невозможно, поскольку глубина Чёрного моря более двух тысяч метров, а ниже ста пятидесяти метров вода его заражена сероводородом, по причине чего огромная толща её является абсолютно безжизненной. Третий доказывал, что самолёт не мог попасть в грозовые облака и упасть от удара молнии, что просто недопустимо по современным условиям полёта.

Через два часа средства массовой информации объявили о создании государственной комиссии по расследованию причин падения самолёта. Ещё через час сообщили, что в Чёрном море в районе катастрофы найдены тела погибших пассажиров. Опознание будет производиться в Новороссийске, куда готовится специальный рейс самолёта для родственников, потерявших своих близких. Телевидение показывало список пассажиров упавшего самолёта, по радио зачитывали фамилии и инициалы погибших, среди которых было и несколько иностранных журналистов. Передавалось выступление президента с выражениями скорби по поводу случившегося.

Информация о российской трагедии разнеслась по всему миру. Не было ни одного государства, чьи послы, журналисты, торговые или иные представители не находились бы в этот период в Москве и не были бы каким-то образом связаны с последствиями от ракеты Наукова. У всех в Москве были жёны или любимые женщины, продуманные или случайные связи, в результате которых тоже должны были родиться первомайские мальчики. Одних это радовало, других возмущало, но всех потрясло известие о падении самолёта и ухода с ним из жизни виновника всех последних сенсаций. Соболезнования руководителям России, семьям погибших в авиакатастрофе и особенно семье Наукова поступали в Москву со всех концов света. Все писали об огромной утрате для всемирной науки.

Шок – только так можно назвать состояние, охватившее людей России да и всего мира в этот первый день гибели Романа Наукова.

Коллапс

В этот день выпуск вечерней печати задержался, но, как только газеты появились в продаже, на первых страницах читатели увидели фотографии плачущих в аэропорту людей и фото Романа, дававшего интервью в Новороссийске перед вылетом самолёта. Здесь же публиковался полный текст его ответов на вопросы корреспондентов. Поместили и первые отклики на происшедшее. Это были возмущения по поводу попытки отравить учёного и требование найти заказчиков. Высказывались предположения, что тот, кто хотел отравить, мог организовать и катастрофу самолёта. Газеты, словами читателей высказывали явное сомнение в случайности гибели столь знаменитого человека. Многие заявляли, что власть обязана была обеспечить безопасность Наукова, а теперь должна нести ответственность за его гибель.

Эта последняя мысль, едва заметно высказанная в вечерних выпусках, неожиданно для всех стала главной буквально на следующий день.

В Интернете совершенно неизвестно кем была выложена сверх сенсационная информация, в которой, ссылаясь на компетентный, но не желающий раскрывать себя источник, утверждалось, что в руководстве страны хорошо знали как о готовящемся отравлении Наукова, так и о предстоящей гибели самолёта. В подтверждении этого названы были фамилии отстранённого от дел начальника отдела ФСБ и арестованного майора Быстрова с его подчинёнными, которые обнаружили Михальского, виновника попытки отравления Наукова, и изъяли из самолёта взрывное устройство с часовым механизмом. Назван был и генерал-лейтенант Авдругов в качестве основного исполнителя чьих-то команд, спешно скрывшегося за рубежом в Грузии, а теперь, очевидно, выехавшего оттуда ещё дальше.

Корреспонденты разных журналов и газет, телевизионных и радиоканалов, российские и зарубежные бросились на поиски названных в Интернете фамилий. Чего не может узнать никто, обязательно узнают журналисты. К вечеру уже появились сведения о содержании Быстрова под стражей в Новороссийске, передавалось интервью с полковником Заглядовым и подполковником Захватовым, которые положительно характеризовали майора Быстрова, как опытного разведчика и преданного своему делу офицера. Они же подтвердили, что знали о генерале Авдругове и порученном ему кураторстве обеспечения охраны Наукова в Крыму, но не знали, кто дал ему такую команду. Письменных распоряжений по этому поводу не было.

В стране начал разрастаться скандал. Наступившим утром депутаты Государственной Думы потребовали на заседание Премьер-министра с ответом на обвинения в Интернете. У заседателей в руках были свежие газеты с опубликованными комментариями политологов. Тут же были фотографии семьи Науковых в Новороссийске у тела опознанного ими Романа.

Среди депутатов добрая часть была женского пола и все, как одна, женщины ожидали рождения первомайских мальчиков. Ярость на их лицах не предвещала премьеру ничего хорошего. В самом правительстве женщин работало ещё больше. Узнав о возможной причастности руководства страны к гибели Наукова, они бросили работу, обсуждая с негодованием своего шефа. Лишь некоторые пытались защитить его, предполагая, что в Интернете, как всегда, дали ложные сведения. Но многочисленные звонки по Москве и в Новороссийск подтвердили информацию об арестах и то, что в самолёте летел Михальский, которого задерживал в Севастополе Быстров и Захватов. Мобильники всех депутатов работали почти беспрерывно. Жёны депутатов мужского пола потребовали от своих супругов немедленно разобраться с Премьером и его кликой. То же самое происходило в Совете Федераций и в Московской Государственной Думе. Все вспоминали негативное отношение Премьера к проблеме первомайских мальчиков. Неожиданно выяснилось, что в строительство предполагавшихся родильных комплексов ещё не вложено ни одного рубля. Не начато даже проектирование.

Масла в огонь подлила публикация в американской газете «Нью-Йорк Таймс» статьи Мак Алистера, в которой журналист признался, что действительно ездил в Крым с заданием пригласить Романа Наукова для работы в США, но российский учёный оказался принципиальным патриотом своей страны и отказался от выгодного предложения. Зато теперь, по словам Мак Алистера, Россия ответила ему чёрной неблагодарностью. Журналист рассказал в своей статье о случайной встрече с Михальским, который тоже хотел встретиться с Науковым по просьбе или приказанию своего босса, но, несомненно, с другими целями, поскольку даже приглашения работать в какой-нибудь компании от него не последовало.

Откровения американского журналиста, ни словом не упомянувшего о своей попытке убить украинского водителя, растиражировали почти все страны и передавались почти всеми средствами массовой информации.

К этой статье добавилось выступление в английской печати генерал-лейтенанта Авдругова. Это было его интервью корреспонденту «Лондонских новостей», которое он дал у трапа самолёта по прибытию в аэропорт Хитроу. В нём генерал заявил, что имел задание наблюдать за охраной Романа Наукова и содействовать Михальскому в выполнении его особого задания. Что именно должен был сделать Михальский, генералу не сообщали. После неожиданного ареста Михальского по обвинению того в криминальной деятельности генерал доставил его в Новороссийск в соответствии с полученным указанием и передал с сопровождавшим омоновцем полученный от консульского работника чемодан с сопроводительными документами. На вопросы английского журналиста генерал ответил, что был неприятно удивлён полученным указанием немедленно выехать в Грузию, а затем в Великобританию. Новой команды пока не последовало. Картина его участия в неблаговидной операции икс стала понятна генералу после взрыва самолёта, который случился, как он подумал сначала, с его помощью. И он счастлив, что на самом деле самолёт и его пассажиры погибли без его участия.

Корреспондент газеты попросил уточнить слово «счастлив», то есть уместно ли оно в данном случае, когда самолёт всё же упал, а пассажиры погибли. Генерал извинился, пояснив, что не это имел в виду и что, конечно, сожалеет о случившемся и скорбит вместе со всей Россией.