– Не заметили ли вы каких-либо странностей в ее поведении? Может быть, вы почувствовали, что что-то не так?
Шелби понял, к чему я клоню.
– Нет, сэр. Она была очень милой. Она вообще очень хороший человек.
Дилан запротестовал, но Топор отклонил протест. Я закончил предположением:
– Мистер Шелби, если бы вы пытались спрятать нечто важное, вы стали бы делать это посреди бела дня в выходной, когда все соседи смотрят на вас?
Шелби сказал, что, конечно, никогда бы так не поступил, и я отпустил его. Я добился некоторого успеха, но Дилана, кажется, это совершенно не беспокоило – главным образом потому, что его следующим свидетелем был патологоанатом, доктор Тайлер Лэнсинг.
Доктор Лэнсинг был уже в возрасте и вскоре должен был выйти в отставку, которая завершила бы его вполне удачную карьеру. Он, без сомнения, провел в судах больше времени, чем я, и если в природе существовало такое чудо, как действительно невозмутимый свидетель, то он был именно таким.
Дилан попросил его представить свое заключение относительно времени смерти и того факта, что отрезанная голова и сожженное тело принадлежали одному и тому же лицу. Лэнсинг также упомянул и то, что убийца ударил сзади, а это означало, что Лори могла убить Дорси без предварительной борьбы, что в глазах присяжных выглядело довольно правдоподобно.
Любой присутствующий в суде при наличии головного мозга в рабочем состоянии знал, что показания Лэнсинга точны и достоверны, и присяжные, без сомнения, осудили бы любого, кто попытался бы заставить их поверить в обратное. И слава Богу, потому что у меня хватало ума не пытаться.
– Мистер Лэнсинг, – начал я, – вы утверждаете, что голова, извлеченная из земли прошлым вечером, была отделена от туловища приблизительно три месяца назад?
– Именно так, – кивнул он.
– Возможно ли было определить по лицу, что голова принадлежала Алексу Дорси?
– Да, возможно.
– Почему же разложение практически не затронуло лицо?
– Голова была герметично упакована в пластик, – сказал он.
– Она была завернута в пластиковый мешок?
– Нет, герметизация была проведена более тщательно. Это был толстый пластик, скрепленный и запаянный на кромках.
– Следовательно, целью этой герметизации было сохранение от разложения? Консервация головы?
Дилан выразил протест:
– Ваша честь, свидетель не может знать, каковы были мотивы убийцы.