За аккуратным заборчиком, который огораживал двухэтажный дом, во дворе, тесно прижавшись друг к другу и не оставляя между телами свободного пространства, стояли двое.

Герех и Дилания.

Я несколько раз моргнула, надеясь на то, что и зрение меня подводит.

Надеясь на то, что мне просто показалось.

Надеясь на то, что я просто слишком сильно соскучилась Гереху, и он мне мерещиться везде.

Но представшая перед глазами картина меняться не желала.

Герех, мой Герех, стоял во дворе чужого дома и прижимал к себе Диланию.

Его правая рука зарылась в её волосы, а левая ласково гладила по лицу.

Сердце в груди сжалось в тисках боли. Мне казалось, что я проглотила иглу, и она вошла в моё сердце.

Я положила руку на грудь, пытаясь унять эту боль. Пытаясь не задохнуться от разрывающих меня на части чувств.

Герех запрокинул лицо девушки назад и впился поцелуем в её губы.

Слёзы градом текли по щекам, когда я смотрела за тем, как Дилания отвечает ему.

Подаётся навстречу губам, которые я так сильно любила целовать.

Зарывается пальцами в волосы, которые я перебирала своими пальцами, когда Герех лежал на моих коленях.

Вдруг Дилания повернулась ко мне и победоносно усмехнулась.

Она прижималась щекой к груди Гереха, а змеиная улыбка блуждала на её губах.

— Смотри, родной, кто пришёл, — громко сказала она. — Твоя пузатая.

Я увидела, как медленно парень поворачивает ко мне голову и смотрит в моё лицо пренебрежительным взглядом.

Увидела, как он смотрит в моё лицо, будто видит меня впервые в своей жизни.

Он усмехнулся и подмигнул мне, будто ничего не случилось.