— Это древние артефакты, которые я реставрировал, — мужчина зашёл в кабинет, притворив за собой дверь. 

— Я не помню тебя, — застегивая рубашку и поворачиваясь к нему лицом, сказал я.

— Я — Марик. Меня пригласили Мийя и Эрик. Сегодня я работаю второй день, — чётко и по делу.

— Хорошо. Зайду к тебе через пять минут.

— Хорошо, — мужчина вышел из кабинета.

Я окинул взглядом кабинет, ища свой галстук, и увидел на столе лист бумаги. Подошёл и взял его в руки.

"Когда ты читаешь это письмо, я уже уехала. Не ищи меня. Забудь меня.

Я снова совершила ошибку и подалась соблазну. Наша история должна была закончится двадцать лет назад. Тогда, когда я увидела тебя, целующего Диланию. Тогда, когда я попала под колёса кареты и потеряла ребёнка. Нашего с тобой ребёнка. Нашу с тобой девочку. Ты даже не пришёл ко мне в больницу! Не попросил прощения, когда мы снова встретились. Сделал вид будто ничего не случилось!

А знаешь, что я пережила? Знаешь, Герех? 

Моя девочка, которую я носила девять месяцев умерла. Умерла из-за того, что я была без сознания. Из-за меня. Я не смогла её защитить. Я оказалась слишком слабой.

Я пыталась тебя ненавидеть. Пыталась винить тебя во всех своих бедах. Но не получалось. Слишком много воспоминаний терзают меня. Потому что я не могу поверить, что тот парень, который был так нежен и страстен, который целовал меня так нежно и стоял под окнами моего дома, может предать меня. Оказаться обманщиком. 

Я пыталась тебя ненавидеть, но не смогла. Поняла, что люблю тебя. Люблю тебя больше жизни…

Я ухожу. Ухожу, чтобы больше не мучать себя. Чтобы больше не видеть тебя каждый день. Я тебя простила тогда, когда увидела твои глаза. 

Прощай, Гер".

Я смял письмо и бросил его в угол кабинета. Чёрт. Я боялся, что она сбежит. Не спал всю ночь, прижимал её к своей груди. Двадцать лет я считал её мертвой. Её и нашу девочку.

Восьмое сентября. День, который я ненавижу. День скорби для меня. 

Я вернулся домой двадцать лет назад восьмого сентября. После сборов и испытаний, который я успешно прошёл. Я стал лучшим среди адептов. Хотел, чтобы Принцесса гордилась мной. Но в доме Меланьи жила другая семья. Семья, которая мне сообщила, что моя девочка умерла при родах. В прострации я бродил по городу больше пяти часов. Ходил по тем местам, которые мне напоминали о Меланье. Я не помню, как прожил следующие несколько месяцев. Не помню, как жил. Как выживал. 

Меня спас наш король. Я сидел на лавочке в парке и вертел в руках браслет, который я сделал для Принцессы, но так и не смог подарить. 

— Сам делал? — рядом опустилась фигура, с накинутым капюшоном. 

Я кивнул.