— Но… — Михаил Данилович вгляделся в глаза столь же седого как он сам старика и продолжил — Но они наши друзья, а мы о друзьях заботимся.

— Хорошо.

— И раз вы непричастны к столь продуманному саботажу… думаю, вам не помешает найти истинного виновника. Я в столь последовательное сумасшествие не верю. Им кто-то руководил — закончил глава Замка и улыбнулся — Еще коньячку? Чтобы суставы старые смазать…

— Любите вы суставы алкоголем смазывать — вздохнул Ванло, послушно протягивая стопку.

Пока чуть тягучая янтарная жидкость разливалась по составленным стаканчикам, луковианец, не сводя глаз со стола и делая неспешные затяжки, говорил:

— Симптомы… Что ж… Скажу так — я тут уже давно. Может быть даже слишком давно, и пора бы мне отправиться в вечный путь. И в те времена, когда я, молодой испуганный парень оказался вдруг в летающем тюремной келье, здесь все работало четко, звонко и постоянно. Система была настолько сильно отлажена даже в мелочах, что у меня, ревностного врага хаоса, это вызвало неподдельный восторг.

— Например?

— Например ночные визиты досмотрщиков в пугающих костюмах с медными шлемами.

— ЧерТуры?

— Нет, что вы. Обычный тюремный тайный досмотр. Ты спишь, а камеру осматривают на предмет повреждений. В мои времена существовал предельно предсказуемый четкий график, по которому в четные месяцы камеры осматривали один раз в месяц, а в нечетные по два раза. Зная график, я быстро научился избегать сна и с большим интересом тайно наблюдал за так называемым шмоном… Я выбрал правильное жаргонное слово?

— Вполне — хмыкнул Михаил Данилович — А зачем?

— Всегда интересно наблюдать за методичной умной работой. И должен сказать, что они были не идеальны, но вполне методичны. Работали ювелирно. Не оставляли за собой следов. Так длилось больше двадцати лет. Мы все усердно исполняли свои роли.

— Как попугаи в клетке — буркнул я — Позвонил в колокольчик — и получил вкусняшку. Не позвонил — не получил.

— Вы слишком себялюбивы — повторил Ванло — Эгоцентричны. Мы предпочитаем быть частью общины и частью общей важной цели. Поэтому нам куда легче выживать здесь. Поэтому среди нас нет самоубийц.

— Не считая саботажника — возразил я — Ведь он ушел в снега и его никто не подобрал… наверное…

И снова я вспомнил тот мелькнувший в снегах чужой небольшой вездеход. Откуда он шел? Куда направлялся? Загадка ледяных пустошей…

— Вы что-то вспомнили, Охотник? — этот вопрос задал тот самый мрачный старичок с цепким взглядом.

Я не стал отпираться:

— Вспомнил.

— Расскажете?