– То же самое ты говорил про университет, – напомнил он.

– Да, но масштабы были намного меньше. И это в любом случае было ненадолго, мы вовремя свалили – до того, как до федеральных служб слух дошел. Это еще тебе очень повезло, что успели.

– Я вообще везунчик, Андрюха! Ладно, сам слышу, что перегибаю. Тогда что делать – не высовываться? Подобрать под себя весь теневой рынок, трафики и мелких дельцов? То же самое, что в университете, только в национальных масштабах?

– По крайней мере, звучит хоть немного разумнее. Особенно про не высовываться. Не такая уж всемогущая у тебя сила, чтобы творить что в голову взбредет. Может получиться, если действовать не нахрапом, а постепенно. Серьезные люди в поле твоего воздействия даже не попадут – уговорят из снайперки раз и навсегда, и на том конец твоим приключениям. Я бы на твоем месте вообще свою способность не афишировал. Пусть от нее будет прок в действительно сложной ситуации.

– Ты прав, – Захар серьезно кивнул. – Скорее всего и начинать лучше в другом городе, а то у меня близкая родня не будет довольна. И что, ты со мной?

– С тобой, – после недолгих размышлений ответил Короленко.

– Почему же? И почему ты до сих пор не вышел на наших шахматистов?

– Думал об этом, но теперь всё сильнее уверен, что даже думать об этом не стоит, – Андрей смотрел прямо и показывал, что врать не собирается, но Базука все равно на всякий случай усилил влияние. – Я чувствую, что ты в наших заучках нуждаешься – просто как в компании людей, которых на самом деле уважаешь. Но чтобы они были с тобой целиком и полностью, ты можешь их заставить стать такими же. Не хочу их впутывать и постараюсь тебе не позволить их впутать насильно. А для этого мне лучше быть рядом и изображать твой незыблемый тыл.

Базука тоже не отрывал от него взгляда, но даже признаков фальши не улавливал:

– Допустим. Тогда почему же я из тебя до сих пор не сделал такого же, как я?

– Потому что я и так здесь. Черт знает, чем закончится эта затея, но ты в ней точно не останешься один. Сказал бы, что поступаю так из-за тебя. Но на самом деле – из-за других людей в большей степени. Я буду хотя бы стараться тебя ограничивать, когда ты начнешь перегибать палку. И даже если перегнешь, я буду стоять рядом и разочарованно качать головой. Это и называется настоящей дружбой.

Захар отвел взгляд и задумчиво улыбнулся. Вот Андрей его недавно хвалил за то, что он до сих пор не потерял последние ориентиры – а ведь не только за счет его характера такое произошло. Просто этот раздражающий тип всегда находился рядом и клевал ему мозг разумными аргументами. Настоящая дружба, не поспоришь. Это даже не благодарность – просто само собой так выходит. Но хотелось проверить, чтобы уже никогда не сомневаться:

– Нам для начала нужны стволы. Я знаю, где отец хранит лучшие и чистые от всяких баз. Возможно, там же найдем и ту партию героина, которую он после смерти Марата отмутил. Надо же с чего-то начинать.

– Ты хочешь ограбить собственного отца? – Андрей наконец-то поддался шоку.

– Не ограбить – позаимствовать, – поправил Захар. – Он даже не заметит. И мы в любом случае собираемся отсюда уехать.

Короленко не думал слишком долго:

– Ну хорошо. И не думаю, что слишком опасно, если нас с тобой там все же схватят его люди. И после уедем из города. А Вера как же? С собой силком потащишь?

– Зачем? Потом позовем уже на все готовенькое. Давай вздремнем, а ночью двинем.

Андрей улегся на спальный мешок, но уставился в потолок и решил развить тему:

– И здесь Веры нет. Она вообще знает, что я жив?