Правильно, пора идти. Дэни приоткрыла дверь и выглянула наружу.

Гробовая тишина.

Но затем с противоположной стороны ангара донесся скрежет, и снова стало тихо. Где бы они ни были, что бы ни делали, но это происходило далеко от нее. С замирающим сердцем Дэни выскользнула из кладовой и прижалась спиной к стене рядом с уложенными друг на друга ящиками, надеясь, что здесь ее никто не заметит.

Отсюда ей был виден только хвост самолета Мишель, поэтому, обогнув ящики, она спряталась за передвижными трапами, откуда были видны и шасси самолета.

Колеса шасси.

Дэни нащупала в кармане нож. Если она проткнет колеса, самолет не сможет взлететь. Вроде бы задумано неплохо. Она покинула укрытие и побежала к самолету.

– А, вот ты где!

Дэни остановилась и медленно подняла голову вверх. Высоко над ней, на балке под крышей, стояла на коленях Мишель. Она по-прежнему выглядела, словно только что сошла с обложки, модного журнала.

Но у нее был пистолет, направленный на Дэни. Однако, потом дуло пистолета сместилось в сторону другой цели, которая сначала показалась Дэни просто пятном на стропилах по другую сторону балки. Но это была человеческая фигура, настойчиво продвигавшаяся в сторону Мишель.

Это был Шейн, обнаженный до пояса, в одних джинсах, без обуви. Безоружный.

– Нет, – ахнула Дэни. – Не стреляй в него. Прошу, не стреляй в него.

– О, я не собираюсь стрелять в него. Он ведь вывезет меня отсюда. – Мишель улыбнулась Шейну. – Скоро, но не раньше, чем я поставлю точку в этой трагической сцене. Шейн? Будь хорошим мальчиком, сходи, подготовь мою малышку к полету. – Продолжая держать под прицелом застывшего на месте Шейна, она снова обратилась к Дэни: – Ты только посмотри. Он не хочет оставлять тебя.

– Мишель, – очень спокойно обратился к ней Шейн.

– Ты любишь его? – спросила Мишель у Дэни. – Ты любишь моего пилота?

Шейн немного продвинулся в сторону Мишель, которая вдруг резко повернулась в его сторону:

– Не вздумай.

Он замер, но Дэни, наоборот, возобновила движение и, приблизившись вплотную к «малышу» Мишель, достала из кармана нож.

– Отвечай, черт возьми! – заорала Мишель, которая уже никак не тянула на обложку модного журнала. Сейчас ей больше всего подошла бы смирительная рубашка.

Дэни посмотрела наверх, на Шейна. Она не смогла разглядеть выражение его лица, но почувствовала его неверие в то, что она покинула безопасную кладовую, его отчаяние от ощущения своей беспомощности под дулом пистолета, его злость от того, что не способен ее защитить.

– Так ты любишь его? – не унималась Мишель.