– Кактусовый Джек всегда все делает сам.

Далее Терминатор поднялся в кабинет с лживой табличкой «Железнов и Ко», брезгливо посторонился, когда два штриха, канцелярские крысы, мимо него потолкали к выходу сейф. Заперся и стал вплотную к окну. Из этого кабинета нужное окно дома напротив было как на ладони.

Терминатор сегодня не назвался Сергеем Ожеговым не из милосердия, сегодня Пепел был лишним. Если обстрелять окна напротив, даже никого не задев, обитающий там Шафаревич – один из восьмерки – решит, что война таки началась. Из глубокого кармана пиджака Терминатор достал ствол с глушаком, открыл окно через носовой платок и трижды выстрелил.

Послышался звон стекла. Через носовой платок открыв дверь, Терминатор навсегда покинул только что арендованный офис.

Город оброс кандидатами, как пень опёнками. Сергей не переставал удивляться находчивости фаворитов. Берешь газету-агитку очередного мандатника – а там упоминаний о фаворите больше, чем о виновнике торжества. И люди все какие-то лопоухие, безденежные… Честно отрабатывают свой кусок Египта черные пиарщики из предвыборных штабов.

Анастасия Павлова с ее лозунгом «очистим город» тоже в фаворитах не числилась. Но продвигала регионального лидера «Люди России» гораздо умнее конкурентов и, между прочим, обещала бороться за права женщин – основную часть голосующих.

В народный «Пункт поддержки Анастасии Павловой» Пепла впустили без вопросов. Персонал здесь носил до того честные лица, что так и подзуживало исправить их ручной пластической хирургией. А вот допускать до самой кандидатши его не поторопились. И только когда Сергей, мрачно глянув в лучезарные очи парнишки-секретаря, незаметно вытащил нечто из-за пазухи – лицо корнета изменилось, и «полковника ФСБ Виктора Дымкова» под белы рученьки усадили в черничного цвета «Опель», прикативший аккурат к альтернативному штабу. Пепел был доволен: хорошо, что не опустился в свое время до липовых корок, продающихся в метро по червонцу, а справил почти настоящую ксиву. Вот вам и финская полиграфия. Как народ доверчив…

– Садитесь, – подчеркнуто вежливо, но со скрытой издевкой пригласила капитан Павлова, сама восседавшая в большом черном кресле.

– Эк вы, Анастасия Леонидовна, приветствуете двусмысленно, – отшутился Пепел, разглядывая претенциозно овальный кабинет с голыми стенами и строгой компьютерной мебелью.

– Как же, Сергей, простите, не помню отчества… может, и не долго осталось. Смотрю, вы желаете быть первым в списках тех, от кого очистили славный Питер?

Павлова разглядывала визитера радушно, но настороженно, кофе не предлагала.

– А Вы, Анастасия Леонидовна, без живота гораздо симпатичней, – перевел тему Сергей, отвесив сомнительный комплимент. – Хотя у Юлиана Семенова в «Семнадцати мгновеньях», помнится, есть пассаж про особую красоту беременных женщин.

– А ведь операция тогда удалась, оцените, – сдержанно похвасталась она.

Сергей не ответил. Павлова склонила голову. Собственно, она была очень даже ничего – лет тридцати пяти, может, чуть больше, приятно полная, рыжеволосая, с тонкими, аристократичными чертами лица.

– Ну, так зачем пожаловали, Сергей? В детишках краденых сознаваться?

Пепел пожал плечами:

– Украду – сознаюсь.

– Да ладно, я давно догадалась, что это не ваших рук дело.

Сергей не понял, шутит она или говорит всерьез. Она будто прочитала его мысли:

– Я серьезно.