- Это твоя жизнь окончена, если посмеешь мне угрожать. Не я, а ты угрожала сокурснице, собрала организованную банду и третировала ее, морально и физически. За подобное поведение, согласно уставу Академии, положено моментальное отчисление, без права восстановления. И блокировка всего магического потенциала. Вернёшься к маме и папе недоучившейся куклой без магии. - припечатала она. Известно, что нет ничего страшнее для аристократки, чем гнев родителей. Вот и Аринна не стала исключением. Побелев от сдерживаемого гнева и страха одновременно - похоже, устав Академии она даже не открывала - красотка отступила, оставив после себя ядреный дух смеси нашатыря и какого-то тяжелого цветочного парфюма.
Веста упала в кресло, как марионетка, у которой перерезали ниточки.
Встретилась взглядом с изумленной и восхищённой Каро. И наконец выдохнула.
-8-
Лекса
Выпотрошенный труп обнаружили ранним утром первые торговцы, пришедшие на рынок разложить свой товар.
То, что раньше было средних лет мужчиной с залысинами, в неброской, но дорогой одежде, было живописно разбросано по базарной площади. Кишки поблескивающей лентой свисали с фонарного столба, голова дерзко подмигивала перекривившимся в судороге глазом с деревянного прилавка, за которым Молли Брауншвейг обычно торговала колбасой.
Собственно, на ее вопль и прибежали первые, уставшие после ночного дежурства и бдевшие из последних сил полицейские. Обозрели происходящее, помянули добрым словом чью-то мать, и еще несколько родственников и животных за компанию.
Трое остались охранять периметр от все прибавляющейся толпы горожан, один побежал за подкреплением.
Среда - день рынка. Это знали все в Алмире, как и то, что рыночные цены весьма выгодно отличались от магазинных и бакалейных. Поэтому на центральной базарной площади сегодня ожидался практически весь город.
С трудом сдерживающим любопытствующий народ полицейским заранее было не по себе.
Начальство и подкрепление явилось в рекордные сроки. Площадь оцепили живым щитом, свидетелей - первых продавцов, обнаруживших этот ужас - пригласили на допрос в ближайший трактир, заставив хозяина, сонно потирающего глаза, открыть его в столь неурочный утренний час.
Люди, напирающие на цепь полицейских в извечной жажде увидеть и узнать побольше, активно переговаривались. Происшествие с каждой минутой обрастало новыми леденящими кровь подробностями. Убитых было уже не один, а минимум трое, внутренностями оказался усыпан весь рынок, а виноваты во всем, естественно, оказались вампиры.
Ну а кто еще может быть виноват, когда дело касается крови и внутренностей?
Неизвестно, кто первым высказал эту светлую мысль, то ли ретивый полицейский слишком громко озвучил рабочую версию, то ли экзальтированная, начитавшаяся модных романов дамочка предположила вслух. Но мысль нашла отклик в сердце горожан, и толпа забурлила все ожесточённее.
- Не вампиры это. - усталый, но громкий женский голос заставил стражей порядка оглядеться. К ним сквозь давку пробиралась невысокая, закутанная в плащ фигура.
- А тебе почем знать? Может ты сама вампир, с чего кровопийц защищаешь? - не менее громко ответил кто-то похрабрее из толпы. И окружающие согласно загомонили. Толпа надавила на цепь полицейских, грозя прорвать кордон.
Лекса поднырнула под сцепленные руки охраны, показав значок королевской секретной службы. Запрыгнула на ближайший прилавок, сбросила капюшон и обвела толпу суровым взглядом, добавив чуток силы. Люди отступили на полшага, испугавшись нечеловеческих глаз.
- Вампиры кровь не пьют, темный вы народ. Шли бы вы по домам, а то мне вот твоё лицо, например, очень кажется подозрительным. И твоё тоже. Не забрать ли мне несколько человек на допрос к королевским дознавателям? - очень громко и задумчиво протянула Лекса.
Толпа сбавила давление, на полицейских, а через несколько минут рассосалась вовсе. Попасть к королю в темницы не хотелось никому.